Я взмахнул крыльями, ударил волка когтистой лапой, и тот отлетел, замер на земле, а я поднялся ввысь, и уже с высоты увидел…
Дея лежала на земле, а чуть поодаль сплелись в клубок гепард и снежно-белый барс. Я ощутил, что барс – это Эжен. Гепард пытался раздавить его, но второй ай-тере Деи не сдавался, и клочья шерсти летели во все стороны.
Послышался рев, и на Дею бросился тяжелый носорог, а на помощь гепарду спешила горилла. Нет уж, ребята! Так не пойдет!
Я спикировал вниз, приземлился между Деей и носорогом и ударил лапой по земле. Куски асфальта полетели в разные стороны. А я бил и бил, пока мой враг не отступил. Я схватил его когтями и поднял высоко над землей. Тяжеленный! Разжал лапы, и носорог плюхнулся на землю, превращаясь в израненного рыжеволосого парня. Теперь горилла.
Когти впились в темную шерсть. Я рвал врага на части, чтобы защитить ту, которая мне дороже всех. Почему надо почти потерять кого-то, чтобы понять, как он тебе дорог? Насколько огромное место он занял в твоем сердце?
– Нэйт, пистолет! – крикнула Дея, и я обернулся, став оружием в ее руках. Сознание померкло. Выстрел, выстрел. И вот я уже снова стою рядом с Деей в человеческом облике. Горилла и гепард замерли ледяными статуями, а Эжен с трудом поднялся с земли.
– Ты как? – кинулась к нему Дея. Крови многовато…
– П-прек-красно, – заикаясь, ответил он и потер горло. Дея обняла разом его и меня, а затем скомандовала:
– Уезжаем, быстро!
Я сел за руль, до сих пор не понимая, что произошло. Дея нырнула на заднее сиденье к Эжену. Я ощутил, как она черпает мою силу, чтобы залечить его раны. Надо ехать! Сам я потерплю до дома.
– Как вы там? – спросил, не оборачиваясь.
– Ничего, могло быть и хуже, – откликнулась Дея. – Я остановила кровь, сейчас еще подлечу немного.
Я кивнул: больше самому себе, чем ей. Значит, мальчишка справился. Молодец, сумел их задержать, пока я сражался с волком. Вот тебе и белый котик. А котик-то подрос!
Я гнал по улицам так, что пыль стояла столбом, пока автомобиль не влетел во двор нашего дома. Выскочил из него, открыл заднюю дверцу. Эжен был в сознании. Я разглядел глубокую царапину на боку, еще одну на плече, но кровь действительно уже остановилась, и раны начали затягиваться тонкой кожей.
– Давай помогу, – подхватил его, вытаскивая из автомобиля.
– Я… сам… – процедил этот ненормальный, который один каким-то чудом смог удержать троих. И пошел к дому, а мы с Деей бросились за ним. Разобраться, что вообще случилось, можно и потом. Дверь открылась, нам навстречу вылетел Дилан.
– Это еще что такое! – уставился на нас. – Вы себя видели?
– На нас напали, – ответила Дея. – Трое ай-тере.
– Четверо, – поправил я.
– Пят-теро, – угрюмо взглянул на меня Эжен.