— Ну как? — спросил я.
— Хайди вернула мне клятву, — ответил он тихо.
— У тебя такой вид, будто ты готов немедленно дать ее снова, — усмехнулся я.
— Нет. — Макс качнул головой. — Просто я до конца не мог понять, что все мои попытки стать для Хайди больше, чем игрушкой, бессмысленны. Теперь понял.
— Вот и хорошо. Поехали?
Нэйтон только фыркнул. Он не считал, что Макс может измениться. Справиться с зависимостью от Хайди, начать жизнь заново. Но сейчас главное — что у него будет такой шанс. А вот сможет ли он им воспользоваться? Этого уже никто не скажет. Даже сам Макс.
Мы вернулись к зданию посольства. Тетя Крис уже успела подготовиться. Перед ней лежал договор — пока что временный, сроком на месяц. Либо Макс круто изменит свою жизнь, либо проиграет. Ай-тере пробежал безразличным взглядом по строчкам. Я тоже прочитал из-за его плеча. Здесь были прописаны любые нюансы, включая неразглашение услышанных сведений. Вряд ли в подобном вопросе поможет договор, но, например, в Эвассоне наказание за его нарушение достаточно суровое. Это немалый тюремный срок и материальное взыскание.
Но Макс, мне кажется, даже не вчитывался. Просто подписал и все. Затем подпись поставила тетя Крис и заверила печаткой. Отцовской, видимо. Он имел на территории посольства право заверения таких документов. После этого Макс дал тете Крис клятву, и на миг между ними взметнулась сила, подтверждая, что все прошло, как надо.
— Добро пожаловать, — улыбнулась Кристин Максу. — Идем, я покажу, где ты будешь жить. Предупреждаю сразу, за территорию посольства выходить пока что запрещено.
— Я вас понял, — ответил Макс и обернулся к нам. — Спасибо.
— Главное, не заставь нас об этом пожалеть, — сказал я, и Макс следом за Крис вышел из кабинета.
— Едем домой? — спросил Нэйт.
— Подождешь меня еще немного? Хочу зайти к отцу, — ответил я.
— Да, конечно. Буду ждать в авто.
И Нэйтон направился к выходу, а я попросил секретаря тети Крис проводить меня к кабинету отца. Там в приемной тоже дежурила миловидная девушка.
— Вы записаны на встречу? — спросила она, подвигая к себе блокнот.
— Мне не нужна запись, я — сын господина Айлера, — сказал ей и постучал в двери кабинета.
— Войдите, — донесся усталый голос, и сердце кольнула вина. Я замер на пороге. Отец сидел за столом и работал с бумагами, но при моем появлении поднял голову.
— Эжен! — улыбка осветила его лицо. — Здравствуй, мальчик мой.
Он поднялся, подошел ко мне и обнял.