По залу полетели смешки. Если я проиграю, мне смешно не будет. Но я не думал о поражении.
— Я, Роберт Гейлен, — заговорил мой противник, — принимаю твой вызов и клянусь сражаться честно. В случае поражения обещаю прилюдно принести извинения и не выражаться оскорбительно в адрес твоей семьи.
Стоило заставить его добавить «и твой лично», но мне было все равно. Я кивнул и отошел на положенные десять шагов. Мы замерли, испепеляя друг друга взглядами, пока вдруг не раздался перелив колокольчиков. У «Черной звезды» своя сигнальная система. Поэтому я был уверен, что за нашим поединком пристально наблюдает куратор Синтер, а у Роберта не получится меня обмануть.
Роберт кинулся на меня. Я же не сдвинулся с места. Только улыбнулся, даже не поднимая щитов. Ближе! Он поздно понял неладное и не успел остановиться, одной йогой влетев в мою ловушку. Щелк! Заклинание оцепенения. Недостаточно сильное, чтобы долго его удерживать, но хватит, чтобы составить план атаки. Щелк-щелк. Это еще два заклинания, которыми я наградил Роберта. Он все-таки вырвался и отступил. Ума прибавилось! Я же, наоборот, пошел в атаку. Зашел слева. Роберт выставил щиты, но уж с чем с чем, а со щитами я на «ты». Развеял их, а Роберт применил атакующую боевую магию. Теперь настало время моих щитов. Они тоже пали под яростью заклинания, но перед этим создали его копию и отзеркалили обратно в Роберта. Он постарался защититься, но тут-то и сработала одна из меток, которыми я его наградил. Щиты не поднялись, и Роберт отлетел на несколько шагов назад, вскрикнув от боли.
Есть! Я заставлю его признать поражение. Пока он поднимался, я атаковал снова и снова, а щиты так и не срабатывали. Нет, мне не хотелось нанести ему существенный вред. Это были мелкие, досадные заклинания. Вроде спотыкания или временной слепоты. Не все попали в цель.
— Зараза! — взвыл Роберт после очередной удачной атаки, а я заметил, что толпа вокруг разделилась. Часть болела за Роберта, а часть вдруг начала поддерживать меня.
— Ну же, — подначивал я. — Что, уже сдулся? Легко сражаться впятером против одного, а один на один — не очень?
— Ненавижу!
Кто кого, Роберт. Кто кого. Хотя вдруг осознал, что во мне нет ненависти к нему. Есть обида, но не ненависть. Странно… Впрочем, сейчас анализировать было некогда. Я ушел от очередной отчаянной атаки. Щиты Роберта заработали. Пора!
И сработало второе тайное заклинание. Из воздуха выткалась липкая паутина и спеленала противника по рукам и ногам. Вот так-то!
Роберт упал, завозился, но избавиться от паутины быстро — это пока не наш уровень заклинаний. Я подошел и замер над ним.
— Ну что, признаешь себя проигравшим? — спросил, ликуя в душе.
— Да, — ответил, словно выплюнул, он.
Я щелкнул пальцами, и паутина исчезла. Кажется, Роберт едва сдержался, чтобы не вызвать меня на повторный поединок.
— Слушаю тебя. — Замер перед ним, скрестив руки на груди.
Мой противник поднялся и произнес, взглядом обещая мне все муки мира:
— Я приношу свои извинения, Филипп.
— За что?
— За то, что оскорбил твою семью. Извини.
— Извинения приняты, — кивнул я.