«Завтра постараюсь привести объект на исходную точку. Ждите, сам не ходи. Руны на месте, сверху печати, их придется снимать. Проблем с передвижением в башне нет».
«Понял», — пришел ответ, отпечатавшийся на дощечке. В отличие от листа бумаги ее можно было использовать много раз, затирая предыдущую запись.
Понял. Не спросил, как я, а вдруг он меня обижает. Денни, как всегда, видел во мне лишь свое орудие, а я мечтала, чтобы, когда все это закончится, он разглядел во мне человека.
Видимо, зря… Тем не менее нас вела общая цель. Освободить Пустоту — и уничтожить навсегда. Никто не забыл события пятилетней давности, когда две мощнейшие стихии вырвались разом. Тогда люди и поняли, как слаб магистрат. И когда я смотрела на Андре, начинала задумываться, сможет ли этот худощавый нелюдимый мужчина удержать ту силу, которая ему досталась? По всему выходило, что нет.
Андре возвращался. Сама башня откликалась на приближение магистра, будто с каждым его шагом силовые поля защиты вокруг становились мощнее. Я сжалась в комок. Мне было страшно рядом с ним! Представила, что придется снова заглянуть в зеленые омуты глаз, — и едва удержала дрожь. Но ради Денни и нашей цели придется постараться. Не просто остаться в башне пустоты, но стать той, кому Андре Вейран доверяет. А это будет нелегко.
Быстрые шаги послышались на лестнице. Сейчас он войдет в комнату… Я затаила дыхание и нацепила на лицо глупенькую улыбку, чтобы выглядеть наивной дурочкой, которую так хочется защитить от жестокого мира. Но Андре прошел мимо, поднялся наверх — и я наконец-то выдохнула со смесью облегчения и разочарования. Ведь все время, пока он поднимался по ступенькам, почти не дышала. Однако с ним надо было поговорить. Или утром? Конечно, утром, когда можно будет попросить его проводить меня — и предоставить действовать Денни. А если Андре откажется? Только почему-то крепла уверенность, что нет.
Я тихонько вздохнула, поправила единственное платье, больше напоминавшее тряпку. Все-таки надо идти! Вышла из комнаты и постучала по перилам, давая знать, что поднимаюсь. Ответа не последовало. Ступенька за ступенькой… Я проверяла каждый шаг, опасаясь, что сработает защита или какая-нибудь ловушка. Шаг, еще шаг. Вот она, дверь комнаты Андре. Комнаты, в которую мне не было доступа.
Постучала, и тут же щелкнул замок.
— Вам снова дурно, мадемуазель? — уставился на меня хозяин башни, и я потеряла дар речи. Он успел переодеться и, кажется, умывался — с волос стекала вода, а рубашка была застегнута только на две пуговицы.
— Простите, что побеспокоила, — скользнула взглядом по груди, потому что не могла смотреть в глаза. — Ваш брат сказал, что завтра можно возвращаться домой. Но моя просьба остается неизменной. Я прошу справедливости пустоты.
— Нет.
Четко и ясно. Андре так и не предложил мне войти. Я мялась на пороге, чувствуя себя мушкой, попавшей в паутину. Страх липкими коготками царапал душу, напоминая, что передо мной — не просто человек, а магистр. Одно его желание, и меня не станет.
— Почему? — спросила тихо.
— Потому что вы не знаете, о чем просите. Как только вы перешагнете врата, вас не станет. Конечно, Пустота предложит вам на выбор — умереть или пройти ее испытания. Вот только за все это время прошедших можно сосчитать на пальцах одной руки, и женщин среди них не было. Вряд ли вы станете первой, уж извините. И потом, в Пустоту следует отправить не вас, а ваших обидчиков. К чему наказывать себя за их преступления?
— Мне некуда идти.
— На самом деле всегда есть куда идти, — отрешенно ответил Андре. — Только варианты могут вам не понравиться.
— Какие варианты? — Я удивленно вскинула брови.
— Снять дешевую комнату, найти работу, раз вы не можете вернуться домой. Да, работу не особо прибыльную или почетную, но уж в поломойки вас возьмут, Надин.
— Да как вы смеете! — вспыхнула от таких слов. Меня — в поломойки?
— А вы считаете эту работу постыдной? — удивился Андре. — Тогда идите в бордель. Там и зарплата выше, и условия лучше, а внешностью вы не обделены. С другой стороны, на каждый типаж есть свой любитель. Как считаете?