Паша уверенно вел свой черный “танк”, а я лишь одним глазком подглядывала за ним, все еще старательно делая вид, что катастрофа Рыбкина устала. Смотрела исподтишка, с удивлением отметив для себя: а он ведь ничего. Жаров явно либо ровесник, либо чуть младше моего отца, но выглядит более чем хорошо и сложен просто прекрасно. Широкий размах плеч, рельефные бицепсы-трицепсы и прочие прелести, на которые девчонки любят пускать слюни, массивная шея, короткий ежик волос на затылке и модная стрижка, легкая щетина и сексуально обтянувшая мощный торс рубашка.
Хм… вот интересно, а как дела с кубиками обстоят?
Но даже если их нет, жирком дядя Паша точно не заплыл. Поджарый, мускулистый, эх, многие парни (тот же Никита) ему завидовал бы черной завистью. А легкие морщины и седина в висках его по-мужски красивое лицо только красят.
Суровый, серьезный, точеный профиль. Хорош… и даже очень. Но почему внимание обратил на вот такую цацу, как Арина?
С ней-то все понятно. Неудивительно, что на него такая токсичная курица клюнула. Жаров был явно лакомый кусочек.
Кусок.
Кусочище!
При деньгах, положении, далеко не дурак и совершенно не урод. Правда,ужасно вредный, нервный и ворчливый, но это так… ему по возрасту предпенсионному положено.
Так вот, о чем это я...?
Ах да! С этой цацой ясно, но он-то куда смотрел! Она же ему не пара, разве этого не видно? Слишком нервная (хотя вот тут идеальное совпадение), слишком тошнотворно-идеальная, приторно-сладкая, зубодробительно-правильная и восхитительно-раздражающая все мои фибры души. Аж до сих пор в глазах от ее сияния рябит. Ну и на фиг, спрашивается, ему такая?
Хотя о чем это я? История, где богатый дядя выбирает себе в любовницы тупую куклу, стара как мир. Наверное, все ее мерзость компенсируют другие “таланты”.
М-да.
Фу!
Пока я плавала в своих мыслях, прикидывая, как бы так намекнуть Паше, что цаца Арина ему не пара, машина остановилась. Павел вышел, а я замерла. Услышала, как открылась дверь с моей стороны, и даже дышать перестала.
– Влада.
Я все еще сплю.
– Эй, давай, подъем, – толкнул меня в плечо Паша. Да так бесцеремонно, будто я не девушка, а не пойми кто. – Давай-давай, Рыбкина, вставай и проваливай в свою квартиру, чтобы я тебя не видел.
– Можно и повежливей! – буркнула я, открывая глаза, изображая максимально задетое достоинство.
– Можно и не устраивать мне проблем! Скажи, ты специально ждешь самый неудачный момент, чтобы снова напомнить о своем присутствии в моей жизни, Влада? Ты долго мне ее еще портить собираешься?!
– Долго, – буркнула я себе под нос.