Мост Дьявола

— Не очень-то. Они счастливы?

Я отворачиваюсь.

Я обязана говорить Люку правду. Его дни и часы сочтены. В хрупком промежутке между жизнью и смертью больше не остается места для лжи. Претендовать на иное для меня будет лишь попыткой сохранить лицо. Он заслуживает большего. Если бы я лежала на этой кровати, то хотела бы искренности. И, наверное, мне просто нужно сказать это другому человеку. Выпустить это из себя.

— Не знаю, Люк, есть ли у моей дочери врожденные гены счастья. Она любит свою семью, и ей нравится быть матерью, но я не знаю, способна ли она обрести настоящий внутренний покой. Она постоянно сражается против всех и вся. Особенно против меня. В ней есть… ожесточенность. Неиссякаемая ярость, которая постоянно закипает под крышкой. Она… — Я умолкаю, когда глаза Люка закрываются, а его дыхание становится более глубоким.

— Продолжай, — шепчет он с закрытыми глазами. — Я слушаю.

— Иногда мне кажется, что в ней с подростковых лет появилась какая-то тяга к самоуничтожению. Ей почти удалось, когда она сорвалась со скалы и сломала позвоночник.

Его глаза раскрываются. Он смотрит на меня.

— Она парализована от пояса и ниже, — поясняю я.

— Значит, она занялась скалолазанием?

Я киваю и облизываю губы.

— Где-то с шестнадцати лет. С годами она стала предпринимать все более рискованные и технически сложные восхождения, а потом, словно демон, начала штурмовать северные маршруты подъема на Чиф-Маунтин. Как будто она хотела сражаться с гранитной горой. Или бросала самоубийственный вызов. И дело едва не дошло до этого. Она упала вскоре после рождения ее младшей дочери. Теперь она больше не занимается скалолазанием, но предпочитает жить в доме с видом на северный склон горы из каждого проклятого окна.

Он довольно долго молчит.

— Значит, у нее есть дети. Ты теперь бабушка.

— Только на бумаге. У нее две дочери. Лили сейчас три года, а Дейзи почти пять лет. Они едва знакомы со мной. Мэдди так и не простила меня за… — Я вдруг понимаю, что не могу этого сказать.

— Ты хочешь сказать, за меня. За нас. За тот самый раз.

Я киваю, сплетая и расплетая пальцы.

— Она сражается со мной еще ожесточеннее, чем сражалась с Чиф-Маунтин.

Люк тянется к моей руке. Я беру его за руку и держу; этот контакт что-то успокаивает во мне, и я утихаю.

— Расскажи про подкаст. Ты ведь ради этого пришла?

— Я пришла увидеться с тобой, Люк. Автор подкаста — ее зовут Тринити Скотт — сказала мне, что ты находишься в хосписе. Я не знала.