Мэдди: Что мне очень, очень жаль. Я принимала участие в травле, которая закончилась насилием, и я глубоко сожалею об этом. И я сожалею о том, какие последствия это имело для вашей жизни, Тринити. Ваш отец занимался сексом со мной, хотя мы оба знали, что это незаконно. Я по наивности считала это своим бунтарством, но на самом деле я была жертвой. Мы, старшеклассницы, мало что смыслили в совращении. И той ночью у костра… он пробудил в нас нечто темное и ужасное. Особенно у Бет.
Тринити: Ту самую Тень, о которой писала Лиина?
Мэдди: Если угодно. В каждом из нас живет дикое животное.
Тринити: У вас есть адвокат?
Мэдди: Да. И я готова понести ответственность за мои поступки в тот день. Бет тоже должна понести ответственность. И Грэйнджер, и Джонни, и все остальные, кто лгал.
Тринити: Даже ваша мать?
Мэдди: Даже моя мать… и ваша тоже.
На другом конце страны Джослин Уиллоуби слушает окончание подкаста своей внучки, занимаясь вязанием у кровати своей дочери. Лэйси спит под действием успокоительных препаратов. Ее время подходит к концу. Кажется, что финальная глава ее жизни была написана, книга закрыта и теперь она может уйти. Недавно в палату приходил специалист по паллиативной медицине. Джослин смотрит на свою дочь и шепчет:
— Посмотри, Лэйси, что сделала Тринити. Я горжусь ею.
Она откладывает вязание и берет сухую, прохладную руку Лэйси в свои руки. Гладит бледную кожу с выступающими венами.
— Тринити добилась справедливости для Лииныю. — Джослин делает паузу. — Хотя я не знаю, кому станет лучше от этой справедливости. Но от правды всем будет лучше. Наверное, только это имеет настоящее значение. И правда освобождает, да, моя любимая?
Впрочем, Джослин не уверена, что она верит в это. Не вполне. Жизнь гораздо более сложна и многообразна. Слишком много темных оттенков серого. Но ее сердце чувствует, что душа Лэйси теперь свободна. Клэй тоже освободился из темницы своих психопатических отклонений. Маленькая Джейни вернулась в Твин-Фоллс и узнала, где появилась на свет. Теперь она знает, кто она такая. Подкаст был ее духовным странствием. Она побудила людей к общенациональной дискуссии о школьных притеснениях и о расизме. И о чувстве принадлежности к целому.
— Ты бы гордилась ей, Лэйси. Я это знаю. Ты дала ей шанс.
Тринити
Сейчас
Я стою возле амбара на ферме «Зеленые акры». Вдалеке тянется ряд тополей, откуда лишь несколько месяцев назад мы с Джио наблюдали за зеленым трактором, ползущим по полю. Но сейчас эти деревья покрыты ярко-зеленой листвой, трепещущей на солнце.
Я иду к деревьям. Теперь здесь нет Грэйнджера, который мог бы прогнать меня. Он больше не живет на ферме, и на этот раз Рэйчел сама пригласила меня. Она сказала, что в это погожее воскресенье я смогу найти ее и членов ее семьи на речном берегу.
Клубника готова к сбору урожая, и малина частично поспела. Я вижу сезонных сборщиков, движущихся между рядами растений. Пахнет теплой землей, цветами и травами. Рэйчел тоже высадила обширные грядки и продает свой урожай с лотка на фермерском рынке. Она сказала мне по телефону, что Мэдди с девочками переехали к ней и будут жить на ферме или пользоваться ей как домашней базой в обозримом будущем.
В прошлом ноябре, когда я впервые приехала к Рэйчел за интервью, грозовые облака угрожающе клубились над горными склонами. Сейчас эти склоны обнажены, и скалистые вершины как будто выгравированы на фоне голубого неба.
Я слышу плеск реки по мере приближения к ряду тополей, которые растут вдоль ее берегов. Слышу взрывы детского смеха. Когда я подхожу ближе, то вижу, что там четверо детей. Мальчик и три девочки. У реки образовался небольшой пруд глубиной по колено. Дети плещутся там. Рэйчел, в шортах и блузке, стоит в воде рядом с ними. Мэдди, сидящая в шезлонге на берегу, наблюдает за ними. Рядом с шезлонгом стоят ходунки, которыми она теперь пользуется для перемещения в окрестностях фермы, когда следит за сборщиками урожая и занимается другими делами.
ebooksa