– В общем, сама не знаю, нужна ли тебе эта информация, но полагаю, что лучше уж я расскажу, чтобы потом не было обид или недопонимания.
– Так. Правильное решение.
– Я видела в кафе твоего отца.
– И?
– В компании моей бывшей начальницы Эллы. И, судя по всему, они уже очень давно и хорошо знакомы…
Мирон
Лера, наверное, впервые за все время нашего знакомства выложила все без утайки. Что, конечно же, я не мог не оценить. Правда, не могу сказать, что новости меня обрадовали. Скорее, подняли дикую волну протеста и неприятия внутри. Но теперь, по крайней мере, я начинаю понимать, каким боком ко всей истории оказалась причастна бывшая начальница Леры. Однако то, что она знакома с моим отцом и имеет к нему какое-то отношения, неприятно скребет на сердце. А еще этот пресловутый шантаж…
По-хорошему, если подумать, ничего смертельного или непоправимо страшного Элла в прессу запустить не сможет. Да, у нас с Лерой были отношения. Да, она пришла на фирму как журналистка. Ничего критичного я здесь не вижу. Слухом меньше, сплетней больше. Да, дед будет в бешенстве, и да, можно сразу расстаться с местом на фирме, но, откровенно говоря, “Т и Ко” уже так глубоко сидит в печенках, что я и сам был бы рад оттуда свалить. Останавливает только Лера и мои опасения по поводу того, что она откажется и не захочет со мной переезжать в Штаты. А без нее я и шага не сделаю.
Высадив Леру у дома, я снова помчал на работу. Упрямица ни в какую не согласилась поехать ко мне, и я планировал вечером приехать к ней. Но рассказанное Совиной в машине до конца рабочего дня не выходило у меня из головы. Услышанное не давало покоя и крутилось как на повторе. Поэтому в начале девятого, выходя из офиса, я набрал отцу, чтобы договориться о встрече.
Даже поздний вечер не принес спасительной прохлады. На улице до сих пор стояла невыносимая жара, а воздух казался раскаленным до предела.
Через полтора часа толкания в пробках я наконец-то оказался в ресторане, где меня уже ждал отец. Он сидел за дальним столиком и с кем-то разговаривал по телефону, когда я подошел. Кивнул и, быстро распрощавшись с собеседником, положил трубку. Поднялся с места, обнимая меня и похлопывая по плечу.
– Сынок, привет.
– Привет, пап.
– Рад, что ты позвонил. Я, честно говоря, и сам собирался просить тебя о встрече.
Я кивнул и похлопал тоже батю по плечу.
Как бы жизнь нас ни разводила по разным городам и даже странам, с родителями у меня всегда была какая-то особая связь. Мы очень хорошо понимали и чувствовали друг друга. И сегодня я видел, что папа чем-то озабочен. На лбу хмурые продольные морщины, взгляд уставший и виноватый.
– Все хорошо? – спросил я, скидывая пиджак и устраиваясь за столиком напротив.
Отец неопределенно повел плечами. К столику подбежал официант с блокнотом, чтобы взять у нас заказ, а потом парнишка так же шустро удалился.
– Как сказать... как сказать.
– Лучше прямо и без обиняков.