– Комедию ломать заканчивай, зрители разошлись. Пришло время поговорить серьезно, как два адекватных человека. Хотя второе явно не про тебя.
– О чем поговорить? Может, о том, что ты мою девчонку совратил?
– Твою? – даже ухмыляюсь, а пальца сами собой сжимаются до боли в суставах. – Я прекрасно знаю, что ты успел спутаться со своей напарницей, так что заканчивай мне эту херню заливать! – не замечаю, как голос срывается на рык.
Краем уха слышу, как за спиной хлопнула входная дверь, а значит, Ева ушла. Две минуты, а мне уже категорически не хватает ее рядом.
– Значит, уже настучала? Ах, как удобно! Сын обидел, пошла бате пожаловалась, класс. Игра на два фронта.
– Рот закрой! – подаюсь вперед, начиная по новой закипать. – Это я еще у тебя не спросил, какого х… ты вообще потащил ее за собой на практику?
– Рассказать? – лыбится Тимур.
– И так догадываюсь. Может, ты удивишься, но я тоже был молодой и пользовался женским вниманием, но чтобы такую, как Ева… пальцем бы не тронул! Ты вообще не чувствуешь разницы между невинными девчонками и своими легкодоступными подстилками?! У тебя вообще напрочь атрофировалась совесть и понятия элементарного уважения к женщинам?
– Ну, допустим, невинной она была до встречи с тобой. А говоришь пальцем бы не… – я подскакиваю, хватая “остряка” за воротник джемпера, поднимая на ноги и вытаскивая из-за стола.
– Еще хоть слово, хоть намек… – встряхиваю за шкирку.
– Понял-понял, не глухой! С лестницы спустишь! Пусти меня! – дергается Тимур, сбрасывая с себя мои руки, и практически отшвыривает чашку с недопитым кофе в мойку. Та со звоном приземляется и, судя по всему, раскалывается.
Прекрасно. Картина, мать его, маслом! Никакого уважения ни к людям, ни к вещам, а про деньги я уже совсем молчу.
Ох, кто бы знал, как чешутся кулаки! Как кипит все внутри. Бурлит. Фонтанирует злостью. Невероятно сильно хочется стереть эту самодовольную ухмылку с лица сына. Сбить. Но тогда я просто к херам собачьим перестану себя уважать, если подниму на этого гаденыша руку. Ремень по нему плачет.
– Давно ты начал все проблемы кулаками решать? – словно прочитав мои мысли, выдает Тим.
– Удивительно, но ты единственный, кому за последние двадцать лет мне хочется начистить рожу в целях профилактики. Уникум, который никаких слов не понимает.
– Тут уж как воспитали!
– Ребенок ты, Тимур. Как был мелким сопливым пацаном, так до сих пор им и остался. Ты не то что за кого-то, даже за себя элементарно не можешь нести ответственность! Пустил свою жизнь по наклонной, и если бы не мы с матерью, где бы ты уже оказался? Спился, снаркоманился или по кускам тебя бы сшивали после твоих лихачеств в центре города, – машу головой, смотря на собственного сына и понимая, что ничего не поменялось. Как он орал в супермаркете, когда ему не покупали конфеты, так до сих пор и “орет”, только теперь супермаркет заменила “жизнь”.
– А надо быть как ты, я полагаю? – отступает, пряча руки в карманы джинсов. – Захотел – взял, а мнение других даже не интересует? – выплевывает и сверлит меня своим недовольным взглядом Тимур, таким, будто я на его собственность покусился. Только вот мы прекрасно оба знаем, что Ева ему на хер не нужна была тогда и не нужна сейчас. Притащил он ее сюда, в Швейцарию, ради развлечения и “игры”, но сам же и прокололся. Тогда что это за взбрыки сейчас? Спортивный интерес взыграл? Его “игрушку” забрали?
– И чьим это я должен был мнением поинтересоваться? Твоим? Пока ты трахал баб в отеле, девчонка работала. Мне прекрасно известно, что если бы не она, тебя бы в первые же дни вышибли к чертям собачьим и отправили в пешее эротическое, без билета до столицы. Тебе было наплевать! А сейчас ты мне о каком-то мнении говоришь? Серьезно?
– Может, я запутался, – вскидывает руки Тим. – Повелся на легкодоступную мельтешащую целыми днями перед глазами, но люблю-то я Лину! – выпаливает Тим.