– Чего задумали?
– Ничего, – первой отвечает девушка.
– Раз ничего, – пересекаю гостиную и вхожу в кухню. Надо бы пожрать нормально. – Значит, собирай свои манатки и в путь, в дорогу, – заканчиваю свою мысль.
Боковым зрением вижу, как она замирает в дверном проеме.
– Я без вас, Михаил Русланович, никуда не поеду, – отвечает упрямо. И как меня называет по имени отчеству называет, аж слух режет. Внутри все колбасит только от мысли, что она уедет. Но это единственный правильный вариант. Нечего ей здесь крутиться.
– А я, Милка, никуда не собираюсь ехать, заруби себе это на носу, – поворачиваюсь в ее сторону.
– Жрать в этом доме дадут сегодня или нет? – из-за девушки выглядывает мой отпрыск.
– Как будет готово, позову, а теперь дуй к себе, нечего тут уши развешивать, – рыкнул в его сторону.
– Больно надо, – фыркает пацан и скрывается из виду.
– Вы слишком строги с сыном, – вставляет свои пять копеек коза.
– Давай ты меня учить не будешь, и я тогда тебя не буду посылать в пешее эротическое, – хмыкаю и направляюсь к холодильнику.
Танька злая, жрать нечего. Придется самому готовить.
– И все же, Михаил Русланович, – подходит ближе. – Давайте обговорим все? – голос звучит неуверенно. Правильно, Милка, бойся меня.
– Я уже все тебе сказал, – отвечаю, а сам рыскаю по холодосу.
– И все же, вы…
– Хватит мне выкать, мы уже обсудили с тобой этот момент. То Мишаня, то Михаил Русланович, – огрызаюсь. – И вообще, – оборачиваюсь резко, а девчонка отпрыгивает от меня на шаг.
– Что?
Я хренею, разве можно так краснеть? Вот просто, от взгляда?
– Есть умеешь готовить? – спрашиваю.
Застывает. Заламывает руки и жует нижнюю губу. Щеки заливаются краской по новой, и она перетекает на шею.