Трубадура

- Ладно, поймала, - ответно улыбнулся Степан, укладывая столовые приборы в ящик. – Это называется трансфер.

- И как тебе после трансфера тут?

- Нормально. Мне тут привычнее. А по деньгам даже выгоднее.

- Знаешь, - она выключила воду и обернулась от раковины. Оглядела его всего – верхом на стуле, копна черных кудрей, большие глаза и тонкий ровный нос. – Ты похож на грека. Я вот греков себе именно так и представляла.

- Знаешь, - в тон ответил он, разглядывая ее тонкую фигуру в неизменном черном и белые волосы. «Цвета льна» - вылезло откуда-то в голове. – Ты тоже похожа на норвежку. Я норвежцев именно так и представлял.

- Здорово, когда люди не обманывают твоих ожиданий, верно? – сказала она тихо вдруг. И, пока Степка от удивления округлял глаза, поспешно добавила: - Ты в душ идешь? Я хочу принять ванну, раз Елены нет.

- Нет, - качнул головой Степа. – Я после тренировки у нас там сходил.

Девушка кивнула и вышла с кухни. Степка сладко потянулся. Чистый, сытый, довольный. День определенно стоит считать удачным.

От этого оптимизма мало что осталось, когда Степа устраивался спать. Не койка - финиш полный. Жесткая, короткая. И одеяло до середины икр. Надо будет у Туры спросить завтра – может быть, у них есть одеяло подлиней. С этой мыслью Степан заснул.

*

Вопрос с одеялом был поднят утром на кухне.

- Тура, а у вас одеяла другого нет?

- Мерзнешь, что ли? – девушка торопливо допивала кофе и доедала бутерброд с сыром.

- Ноги… торчат.

Она смерила его с ног до головы. Кивнула. А потом прыснула.

- А в кровати ты как? Помещаешься?

- С табуреткой нормально, - буркнул Степка.

Тут уже зазвучал звонкий беззастенчивый смех. А потом Тура посмотрела на часы и смех оборвался.

- Черт! Опаздываю! Степаша, овсянка на плите, ешь, пока теплая.

- А… Э… Спасибо, - никак не ожидал, что ему предложат завтрак. И назовут Степашей. Спасибо, что не Хрюшей.