— Зачем? — вяло поинтересовалась Кристина, наблюдая за исчезновением пирожного.
— Затем, что врач прямым текстом сказал, что от всех твоих шрамов можно избавиться! И дело только за тем, чтобы ты это сделала.
— А врач не сказал тебе, что должно пройти минимум полгода, чтобы приступать к таким процедурам?
— Сказал, — со вздохом согласилась Лола. — Но я бы хотела услышать от тебя о принципиальной готовности это сделать.
— Ты не услышишь.
— Почему?!
Кристина перевела на сестру взгляд, до этого момента устремленный куда-то в дно кофейной чашки.
— Теперь я могу понять, как на самом деле относятся ко мне люди. Когда видят вместо хорошенькой кукольной мордашки — шрамы и уродство.
Лола резко встала со своего места, обошла стол и, подойдя к Кристине, крепко стиснула ее плечи.
— Не смей, — тихо и яростно прошептала она, наклонившись к самому уху сестры. — Даже думать не смей, будто я позволю тебе пустить твою жизнь и карьеру под откос. И даже сомневаться не смей в нашей любви!
Кристина замерла. А потом, подавшись назад, прижалась щекой с шрамом к гладкой щеке Лолы.
— Я не сомневаюсь. В вашей любви. Я просто не хочу делать все это процедуры.
— Почему не хочешь?
— Потому что не знаю, чего я хочу, — просто ответила Кристина. — Я даже не знаю, кто я теперь.
На это Лола не нашлась, что сказать. Лишь крепче сжала руки и поцеловала сестру в висок.
— Что ты теперь будешь делать?
— Не знаю, — Кристина выпрямилась, а потом встала. — Я ничего не знаю, Ло. Единственное, что я чувствую сейчас точно — что не могу сидеть на месте. Меня словно гонит что-то. Я из клиники выписалась, пару дней дома провела — и все, не могу быть в четырех стенах. Я же никогда долго на одном месте не сидела. Вот и рванула к тебе. Вероника, конечно, расстроилась.
— Она чудесная девочка.
— Да, это правда, — на лице Кристины впервые появилась улыбка. А потом погасла. — Но даже рядом с ней я не могу долго находиться. Надеюсь, это пройдет.
— В тебе говорят гены викингов. Пора в поход.