— Больно?
— Нет.
— Врешь.
— Ты обещал, что не остановишься…
И что ты с ней будешь делать? Да и не мог он уже остановиться. Тело требовало свое. Тело хотело двигаться в этой влажной горячей тесноте — быстро и напористо. И плевать на все.
— Паша… — она уткнулась ему губами в ухо. — Паша, пожалуйста…
И почему у него такое ощущение, что сейчас, именно сейчас он шагает прямо в неизведанное, в пустоту, туда, где иным будет все, включая его самого?
Павел подсунул ей ладонь под поясницу.
— Обними меня крепче, Инга.
А дальше он все-таки и правда совсем перестал думать.
На кожаном диване было лежать неудобно — он огромный, но совершенно не приспособлен к тому, чтобы на нем лежали два человека. Огромный, но места на нем мало. А еще он скрипит. И липнет кожей к коже.
Павел встал. Обнаженное женское тело угадывалось контуром на темно-коричневой поверхности дивана. И он, и Инга — совсем недавно были довольно громкими, но это Пашу не волновало — у кабинета прекрасная звукоизоляция, да и приемная заперта. Он не знал, чем нарушить тишину теперь.
А поэтому наклонился и подхватил девушку на руки. Инга судорожно вцепилась ему в плечи.
— Что?.. Куда?..
— Принимать ванну, — хмыкнул Павел. — Не снимая часов.
Он действительно отнес ее в ванную комнату. Потом принес ее одежду, подал в руки полотенце. Все это время на нем из одежды были только часы.
Инга приняла душ — раз уж ее сюда принесли. Тщательно насухо вытерлась. Оделась. И все это время Ингу не оставляло ощущение нереальности происходящего. Она не узнавала себя. Неужели это она, вот она — все это делала? Инга не узнавала и его. Занимался любовью с Ингой не Павел Мороз, не Патрик Морская Звезда. Словно при наложении их друг на друга, получился кто-то иной. Третий. Незнакомый.
Ощущение иллюзорности не исчезло, когда Инга тихо переступила босыми ногами дверь кабинета. Павел сидел за столом. Ворот рубашки распахнут, руки упираются локтями в стол, а лоб — в переплетенные пальцы. Сначала он никак не отреагировал на ее появление, а потом словно вдруг как-то почувствовал — поднял голову и обернулся.
Это лицо было Инге незнакомо. В нем не было ледяной надменности Мороза. В нем не было мягкой насмешливости Патрика. Что было в этом лице, Инга не могла понять. Но ей до боли хотелось подойти и его поцеловать.
ebooksa