– Та-а-ак…
– Что нам ничего, по сути, не дает! – жизнерадостно продолжил Арсений. – Ибо это может означить как то, что он был на месте преступления, так и то, что он бродил в окрестностях, набираясь решимости перед встречей с отцом. Как он и сообщил в своих показаниях.
– Ты сам веришь в эту лабуду про набирание решимости? – хмыкнул Петр.
– Не очень. Но и в роли убийцы я пока Поварницына слабо представляю.
– Наше дело не представлять, а доказать. Ладно, что там еще?
– А там еще у нас алиби Виктора-Эммануила.
– Молодец, что не упустил.
– Как я мог, Петр Тихонович? – завозился Арсений, устраиваясь удобнее. – Ваша школа же! Он сообщал, что на время убийства находился в аквапарке.
– Как оригинально. Я бы даже сказал – неожиданно.
– Да чего, там прикольно. Вы с племянниками еще не были в аквапарке?
– У меня племянницы. Пока нет. Но не исключаю, что привлекут.
– Сходите, там классно! – воодушевился Арсений. А потом сделался торжественно-серьезным. – Ну вот. Про Эммануила. Он был там с барышней. Девушка показания подтверждает. Билет предоставил, аккурат билет покрывает время убийства. Они там часов шесть плескались. Ну и по данным сотового оператора его телефон был весь этот период в зоне действия базовой станции, которая находится прямо в ста метрах от аква-центра.
– Баба с возу – кобыла легче, – буркнул Петр. – А, впрочем… Камеры же там наверняка есть?
– Камеры там есть, – у Арсения сегодня были ответы на все вопросы. – Но они стоят на входе, где турникеты. Вы представляете, какая там проходимость, какой массив лиц? Это вам не камера в подъезде. Мы всем управлением будем до Нового года отсматривать. Вот, говорят, – мечтательно вздохнул Арсений, – можно программе искусственного интеллекта фотографию скормить – и она сама все найдет. Только до нас эта технология еще не дошла.
– Раз не дошла – придется справляться своим интеллектом.
– Придется. Ну что, Петр Тихонович, будем дожимать Поварницына?
– Дожимай.
– Есть дожимать. Сегодня у нас очная ставка с консьержем.
Очная ставка ничего не дала. Консьерж в лучших свидетельских традициях – ни хрю, ни му. Вроде не он, а может, и он, ну бороды же нет, и очков нет. Когда Поварницына обрядили ровно в такую же одежду, что была на типе с записи с видеокамеры, и прилепили бороду и очки, консьерж радостно тут же признал – да, это он! Когда в этот же наряд одели оперуполномоченного Худякова, который был схож по телосложению с Поварницыным, – с не меньше радостью и в нем опознал человека, бывшего в доме Конищева в часы убийства. Тьфу на таких свидетелей!
В общем, подобное признание к делу не подошьешь. Поварницын же от факта своего опознания выразил твердое намерение сначала упасть в обморок, потом возрыдать, но чистосердечное признание не изобразил.
ebooksa