Даже ослы имеют право на то, чтобы трудом искупить свой проступок. Надо только понять, каким именно трудом. Хотя, что тут понимать… Перед внутренним взглядом мелькнула вдруг небольшая, но идеальная женская грудь, круглые пятна розовых сосков и…
И в этот момент дверь кабинета распахнулась.
– Пётр Тихонович, мне нужна ваша консультация по процедуре эксгумации! – энергии Арсения можно было позавидовать.
– Ну а чего там понимать? – проворчал Петр. – Бери лопату и копай.
Мысль о цветах в качестве того, чем занять руки – ну, с которыми нельзя приходить с пустыми! – Петр поначалу отверг. Как-то нелепо показалось. Кстати вспомнилась любимая фраза отца о том, что цветы – это глупость, и что совсем другое дело – свиная голова, это и первое, и холодец, и наконец, просто красиво. И женщина-хирург, мол, такой подарок оценит. Фраза, конечно, смешная. Но вот вопреки ей вазы в родительском доме не пустовали.
Но… Нет, лучше вина. Бутылку хорошего красного сухого. Разрешив этот вопрос, Петр резко повеселел. И в таком вот веселом настроении и встретил Виктора Конищева.
– Здравствуйте, – Эммануилович устроился напротив Петра. То ли они давно не виделись, то ли профессорский племянник был всегда такой нервный. Петр вспомнил, как подозревал Виктора и Элину в романе – и ему сделалось смешно. Элина – и это невротический доходяга? Нет. Тысячу раз нет.
– Я вас слушаю, гражданин следователь.
Нет, нервозности в глисте точно прибавилось.
– Это я вас слушаю, Виктор Эммануилович. Я бы хотел расспросить вас об иконах, которые хранились у вашего дяди.
– А… а с чего такой интерес?
– Здесь вопросы задаю я.
– А… Ну да… Извините, – Эммануилович прокашлялся. – Просто вы про них не спрашивали. Видите ли… Тема довольно деликатная и… И я бы без лишней надобности не хотел…
– Надобность не лишняя.
– Хорошо, – слегка будто напоказ выдохнул Конищев-младший. – Что вас конкретно интересует?
– Все, что вам известно.
– Дядя рассказал мне об иконах не так давно. Может быть, года полтора или два назад. По его словам, он купил их достаточно давно, совершенно за бесценок. Чуть ли не у какого-то бомжа на улице.
– Какая драматическая история.
– Вот вам смешно, а дядя под конец жизни стал терзаться муками совести, – поджал губы Виктор-Эммануил.
– Из-за чего?
ebooksa