– Скажите, какая у вас специализация?
– Простите?
– У вас же образование, связанное с культурой и искусством, верно? Но в иконах вы не очень разбираетесь. Как и в офортах. А в чем разбираетесь?
Петру казалось, что Конищев упорно пытается задрать повыше нос, но у него это никак не получается. В отличие от Элины Конищевой, Виктор-Эммануил не умел смотреть на собеседника не с высоты собственного роста, а с высоты собственной личности.
– Моя специальность – древняя культура Мексики, – наконец произнёс он. С пафосом – что умел, то умел.
– Эко вас далеко занесло… от родных пенатов.
– Уицилопочтли.
– Чего почти?!
– У ацтеков это бог солнца и войны. Ваш бог.
И, резко развернувшись, Виктор Конищев вышел из кабинета. Какой, однако, внезапный и стремительный. Как понос.
– Привет. Пирог еще остался?
Элина какое-то время смотрела на него молча. Смотрела и молчала. А он смотрел и любовался. И как он не замечал раньше, что она в самом деле такая… Такая… Такая, в общем, девушка, ради которой легко и непринужденно нарушаются служебные инструкции.
– А ты сегодня с пистолетом?
Интересно, она что, не собирается приглашать его в дом?
– Я сегодня с вином, – Петр вытащил из-за спины бутылку вина. – Так что там с пирогом? Остался?
– Конечно, нет. Я испекла новый.
– С чем?
– С вишней.
На этом диалог застопорился. Петр вздохнул и зашел с козырей.
– Если я извинюсь, ты пустишь меня в дом?