Когда я вошла на кухню, то застала такую картину: Огарёв застыл над кастрюлей с борщом. Было на что, скажем честно, посмотреть. Борщ я варить умею. Только одна проблема – не умею я варить его мало. Я вообще не понимаю, как можно сварить суп на четыре тарелки. Вот мама моя умела. А у меня всегда получается ведро. Вот вроде бы и беру всего понемногу, а потом раз-раз – и Тоня снова сварила огромную кастрюлю. Мистика какая-то. Поэтому супы я почти не варила.
Но мастерство и мамин фирменный рецепт не пропьёшь. Это я поняла, когда Ярослав как сомнамбула потянулся одной рукой за половником, а другой – за тарелкой.
– Ага, щас! Я целую кастрюлю контента в Телеграм запилила, а ты в него половником! А ну марш мыть руки и за стол!
Когда Ярослав вернулся – очень быстро! – на кухню и сунул мне под нос свои чистые лапищи, я кивнула и указала рукой на стол. А там всё было красиво. Полная тарелка темно-малинового варева, сверху белоснежный плюх сметаны и островок зелени.
– Так, погоди жрать! – Я успела отобрать у Огарёва ложку.
– Это мой борщ! – почти застонал он.
– Это не твой борщ, это наш контент!
Я думала, он меня убьёт. Но сдержался. Пока я пересылала ему фото и заодно полистала ленту, он успел опустошить тарелку и теперь неотрывно смотрел на меня. Очень выразительно.
Пришлось налить вторую тарелку.
Я хотела сказать: «Ярослав, это всего лишь борщ! Не делай из него фетиш». Но благоразумно промолчала. Сидела и молча любовалась, как Ярослав ест. Это атавизм какой-то, ей-богу. Но в том, как мужчина с аппетитом ест то, что ты приготовила, есть что-то завораживающее. Что-то такое, необъяснимое. А всё, что необъяснимое – оно, сцуко, таит в себе потенциальную опасность – это я знала твёрдо.
Вложив в себя три тарелки супа, Огарёв удалился в кабинет. Переваривать борщ. И сам факт наличия этого блюда в своей квартире, наверное.
Утром я застукала Огарёва за поеданием борща.
– Кто ест суп на завтрак?
– Ась? – оторвался Ярослав от своего увлекательного занятия. Поморщился. – Блин… Тоня… Опять эта футболка! У тебя что, ничего другого нет?
– Я собирала вещи под твое нытье: «Ну скоро уже… Ну когда уже… Ну давай быстрее…»
Я немного слукавила, он только один раз поторопил меня.
– Хочешь, я дам тебе свою футболку? – добросердечно предложил Огарёв, возвращаясь к борщу. – Или, может, это… У меня вещи Виолетины остались, вторая полка снизу. Слева.
Та-а-а-к. Ты мужику борща, а он тебе – леща. То есть предложил примерить вещи бывшей подруги. Есть у человека мозг? Или хотя бы чувство самосохранения?
А существо, которое я принимала за человека, демонстративно продолжало хлебать борщ на завтрак, блин!
Ла-а-адно. Погоди…