Как же это круто.
Только сейчас, после ее сообщений в мессенджере, Иван осознал, как соскучился. По перепискам, по общению, по… по всему.
Он формально принял факт, что его дочь… выбрала, полюбила, выходит замуж. И ее главный мужчина теперь не папа. Это правильно. Так и должно быть. Это естественный порядок вещей. Но сейчас, пролетая по темным московским улицам, Иван не мог отделаться от сладостного чувства, что прогуливает уроки с одноклассницей в кино.
Заберет Танюшку, может, заедут по дороге в кафе выпить по чашке кофе с пирожным. Ну а что, гений же занят с импресарио.
А гений уже стоял на парковке, привалившись спиной к машине и уткнувшись в телефон. На звук хлопнувшей двери поднял голову и молча и внимательно наблюдал, как Иван к нему подходит.
– Ты что здесь делаешь?
– Добрый вечер, Иван Иванович. – Тоболу протянули руку, и он вынужден был пожать, вдруг удивившись, какая у него сильная рука. А с виду кожа да кости. – Я Таню жду. А вы?
– И я Таню жду, – Тобольцев быстро спрятал руки в карманы куртки. – Моя дочь позвонила и попросила, чтобы я ее забрал. Сказала, что ты занят.
– Я освободился, – он спокойно пожал плечами. – Я сам заберу Таню.
– Но мне-то она позвонила первому.
– А я приехал первым, – так же спокойно, даже меланхолично ответил парень.
Интересно, он вообще умеет… что-то чувствовать? Кричать? Плакать? Такое ощущение, что это великолепно выдрессированная грустная мартышка.
– Ну раз мы взялись мериться, – Тобол с наслаждением отпустил на волю собственное раздражение, которое сменило его прекрасное настроение, едва он увидел на парковке этот гадский зеленый «мерседес», – то надо принять во внимание тот факт, что эту барышню, – Иван махнул рукой в сторону студии, – я знаю гораздо дольше, чем ты. Она моя дочь.
– Она моя без двух месяцев жена, – все тем же меланхоличным тоном ответил Илья.
Ну и как прикажете с ним разговаривать?! Вот с этой снулой рыбой? Иван стоял и никак не мог понять, что делать дальше. Уезжать не хотелось, он уже настроился на то, чтобы увидеть дочь. Если бы не этот… А этот вдруг произнес:
– Иван Иванович, почему вы меня не любите?
– А почему я должен тебя любить? – от неожиданности вопроса Тобольцев едва не поперхнулся.
– Согласен, не должны, – невозмутимо кивнул Илья. – Переформулирую. Чем я вас не устраиваю в качестве мужа вашей дочери?
«Всем!» – захотелось заорать Ивану. Но он вдруг увидел их словно со стороны. Иван, взрослый, как бы умудренный жизнью. И этот, пороху не нюхавший двадцатилетка. А в руках себя не в состоянии держать именно он, Тобол. Надо успокоиться. И придумать, что ответить.
– Я люблю Таню. Таня любит меня, – негромко проговорил Илья. Из его голоса внезапно исчезла меланхоличность и появилась напряженность. – Мы станем мужем и женой. Для Тани очень важны вы и Евдокия Романовна, ваше одобрение, ваша поддержка. И она переживает из-за того, что у нас с вами складываются… точнее, не складываются… нормальные взаимоотношения.