– Нет, дело не в деньгах. Поверьте, мне было очень интересно работать с вашим домом, и каких-либо финансовых претензий не существует. Просто… это мои жизненные обстоятельства.
– Понятно, – раздалось в трубке после довольно значительной паузы.
– Софью Красавину рекомендовала Илье Юльевичу я. Она настоящий профессионал. Думаю, вы найдете общий язык.
Тобольцев не любил кладбища. А кто любит? Ну, кроме сатанистов каких-нибудь. Но почему-то после визита к Скороходову взял курс на Щуровское.
Они лежат все вместе. Иван Степанович Тобольцев и его друг Александр Борисович Барков с супругой. Три мраморных памятника – один светло-розовый и два серых. Иван не был здесь со дня похорон соседа с первого этажа.
Все три могилы ухожены, сентябрьское солнце мягко полирует розовый и серый мрамор. И по периметру вдоль ограды белой кипенью – хризантемы. А у него в руках шесть алых гвоздик, по две на каждую.
Так, наверное, и должно быть на месте последнего упокоения – тихо и спокойно. Когда потоком времени уносит острую горечь потери и остается только светлая грусть. И покой. Так и просидел, пока диск пошедшего на закат солнца не согрел верхний край левого из двух серых памятников.
Дверцу ограды Иван снова привязал на веревочку – как и было.
Она все-таки позвонила. Собралась с духом и нажала на кнопку вызова. Но телефон оказался вне зоны действия сети. Тогда Дуня зашла в ватсап. Информация о последнем пребывании абонента в чате отсутствовала. Зато сбивала с ног последняя запись.
И снова перед глазами то утро, хлесткие слова и боль. Теперь она понимала, что больно было обоим. Ему тоже.
Ему тоже…
Открыла инстаграм, впервые за долгое время. Аккаунт велся исправно. Фотографии студии, новые пакеты услуг, осенние акции, варианты макияжа для стильного фото. И ни одной Ваниной работы. Ни одной фотографии с Ваней.
Где же ты? Где?! Наглый врун. Любимый автостопщик.
– Мам, а «Октябрь» долго учить?
– Это какой «Октябрь»? – Ида Ивановна чисто учительским жестом сдвинула очки на кончик носа. – Петра Ильича, что ли?
– А есть другой?
– Насколько я знаю, нет, – усмехнулась мать. – Тебя потянуло за фортепиано, Ваня? Спустя столько лет? Ушам своим не верю.
– Да так… – повел плечами неопределенно. – Может быть. Не знаю. Он сложный сильно? Я не могу сообразить.
– Да уж не «Собачий вальс», – Ида Ивановна встала со стула и подошла к сыну, легко взъерошила волосы. – Ты мою подругу, тетю Лару Демину помнишь?
ebooksa