– Вот накрутили…
Великий чернокнижник долго сидел, переваривая полученную информацию, и лишь завистливо вздыхал, завидуя кругозору Баббу. Но потом посмотрел на его растрепанную шерсть, и мысли перескочили на другую животрепещущую проблему.
– Ладно, с твоими западными особенностями разобрались. А что Один сказал по возвращении? Почему ты от него как ошпаренный ускакал?
– Дремуч мой работодатель, – насупился бабуин. – Я ему объяснял, на примерах показывал, а он лишь плевался. Говорит, что у него в Валгалле и близко никакой демократии и политкорректности не будет. Каленым железом выжжет, как заразу… Необразованный, что с него возьмешь… И мне грозился из спины ремней нарезать, если я снова не по делу рот открою… И как мне быть? Я же помощник по современным вопросам мироздания! Как работать, если за эти вопросы меня же в котел со смолой сунуть норовят?
– Ну бывает. Я его знаю, он отходчивый. Погостишь день-другой, потом он в Интернете найти что-нибудь не сможет или пароль какой забудет – и обратно позовет… Не волнуйся так, дело житейское.
Баббу кивнул, аккуратно дожевал последнюю сушку и уставился на старика черными блестящими глазами:
– Я еще вот по какому поводу пришел… Ты мне месяц тому назад золотой давал.
– Давал, помню, – улыбнулся мистер Данбартоншир. – Ты его еще потом демонам в кости продул.
– А ведь речь шла о сундучке. С алмазами и рубинами, – никак не желал успокоиться гость. – Можно сказать, ты от меня этим золотым откупился. Отделался… Принизил мое достоинство.
– Мог и не давать! – рассердился великий и ужасный. – Мое право.
– Не мог! – отрезала нахальная обезьяна. – Ты мне должен. За долгие годы угнетений и притеснений. Мою любимую африканскую родину используют все, кому не лень, нас по зоопаркам таскают, а платить никто не желает! Грабеж!
– Ты что, Баббу, ошалел?! – Старик даже попытался потрогать лоб у размахивавшего лапами гостя. – Ты же сам на заработки сюда подался! Какие притеснения? И зоопарк… Ты же бабуин, вас детишкам показывают, чтобы не забывали дальних родственников.
– Папрашу без сексизма и дарвинизма! – зашелся в визге Баббу. – Сколько раз говорить – я не дремучий бабуин, а культурный альтернативный предок!.. Хватит меня унижать!.. И вообще, шкатулку давай, раз должен! Мне отыграться надо!
– Предок, говоришь? – зашипел рассерженной коброй мистер Данбартоншир. – Не лохматая наглая рожа, а серьезный джентльмен, который право имеет?.. Ну тогда пошли. Будет тебе шкатулка. Сейчас оформим. Только подтвердим, что ты у нас человек альтернативный, и порядок. Бумажку сейчас выправим, и все сполна получишь…
Военком с подозрением посмотрел на хитро усмехающегося старика и переспросил:
– И не обезьяна совсем? Даже ничуточки?
– Сам спроси. – Колдун с независимым видом уставился в окно. – И живет у меня. На новом месте до сих пор прописку официально не получил. Но рвется в бой, можно сказать. Говорит, что хочет здесь все документы оформить как положено. Чтобы ни одна собака вслед не брехала про бабуина и прочие глупости.
Довольный военком улыбнулся и протянул шершавую ладонь Баббу:
– Уважаю. Всегда бы так! А документы – это что, это мы мигом… Значит, не обезьяна, а?..
– Альтернативный предок, – важно ответил мохнатый «небабуин», с подозрением косясь на мистера Данбартоншира.