Кержак

– Как иначе? Одна семья, одним миром живем… Я тебе честно скажу, здесь даже вроде душой чуть оттаял. Никто в спину не шипит, что в три горла жру. Никто не завидует. Все же в Отстойнике было совсем по другому… И, не напомнишь, кто у нас Кобби? Не всех по именам помню. Такой с косичкой на затылке?

– Он. Младший энергетик. Семья год назад погибла, пока бобылем. Но головастый парень.

* * *

К вечеру собралось основное “ядро”, кто обычно на посиделках обсуждал накопившееся за день. Загама с Иваном – как основные лидеры де-факто колонии. Дисма – силовой блок, большую часть времени работавший руками или пропадавший у радиста, обмениваясь информаций и собирая слухи о происходящем в системе. Анатолий с Паррэтом, хотя пилот зачастую только здоровался и по-английски испарялся в гости к миловидной женщине в дальних коридорах комплекса. Лисса или возилась с крысами рядом с другими детьми, или садилась поближе к Осокину, выложив перед собой персональный комм. Разносы другим операторам устраивала обычно утром, вечером уже устало только ставила отметки в плане на следующий день. У дронов могла засидеться, если надо было проводить профилактику или ремонт у изношенных машин. Гоняли железных коней на убой. Но и без них очень многое пришлось бы откладывать на потом.

Сегодня к чаепитию присоединилась Ранкора. Врач сумела выцыганить у клана Тутси все свободные реактивы и теперь колдовала над бесконечной чередой пациентов. Полностью вылечить каждого не было возможности, ресурсы были очень ограничены. Но себе в плюс могла поставить, что за три месяца больше не было ни одного умершего: ни старого, ни молодого. Чего это ей стоило – неизвестно. Но в лицо ее знал каждый на станции и был готов помочь в любой момент и по любому поводу.

– Помнится, ты про шанс говорил, – Загама положил на столешницу тонкую пластинку с данными.

– Да, любая авантюра, чтобы хоть как-то из замкнутого кольца вырваться. Мы пока отложили на полгода потенциальный крах. Нужно думать, как и за счет чего сделаем рывок к настоящей независимости и самообеспечению.

– Тогда доставай голокуб, буду показывать. Самая большая тайна Семерки и наша головная боль. Проект “Шанс-тектоник”, в просторечье “Проклятые земли”. Покрутим еще раз, вместе. Может, что интересного подскажешь.

Глава 20

Картинка из голокуба показалась знакомой. Увеличив и покрутив непонятное сооружение, Иван спросил:

– Это же горнодобывающая станция на поверхности. Только у нее вот тут лифт должен быть наверх.

– Она. Пятый купол, который все же построили. Четвертый остался в проекте, после того, как поисковые партии не смогли подтвердить запасы разведанного месторождения. Три работали двести лет, выскребли потроха рядом с собой. Потом народ перебрался на вторую, где руды побольше. Сейчас планетарщики называют это город “Удача”. Свезли все, что посчитали возможным и собирают крохи в штреках.

– Кстати, как свезли? Там вроде техники для работы на поверхности не так много. И атмосфера такая, что особо авиацию не получается использовать.

– Элементарно. У каждого купола свой орбитальный лифт. На нем подняли наверх, затем сверху перебросили, куда надо, на другом лифте спустили на поверхность. Дешево и сердито. С первого купола лифт подняли, так и висит наверху. На третьем даже возиться не стали, все в негодность пришло.

– И что же не получилось здесь?

– Здесь несколько молодых и бодрых хотели побыстрее отрапортовать об успехе. Что-то нашли, пробное бурение порадовало. С орбиты спустили два транспорта, забитых под завязку. Собрали основу, возвели первый купол, начали разворачивать подготовительные работы, чтобы якорь лифта можно было крепить. А потом оказалось, что место сейсмически активно. И все эти ковыряния разбудили спящие процессы. В итоге серия аварий и спешная эвакуация.

– На лифте?

– Его даже монтировать не смогли. И в таких условиях лифт использовать – это угробить всех гарантированно. Нет, грузовики народ выдернули и ушли обратно. Кстати, уходили, бросив большую часть оборудования. Потом лавовый выброс, купол проломило, маяки выжгло. Официально считается, что станция ушла на глубину около трехсот метров и ничего целого не осталось. Эта картинка – с момента закладки. Что там на самом деле, никто толком не знает.

– Хочешь сказать, соседи не полезли проверить?

Сменив изображение Загама объяснил:

– Ты не понимаешь, как это все работает. Форпост ставят на мелких кораблях. Особенно на планетах с активной вулканической активностью. Да, добыча выгодна, много полезного можно выгрести с минимальными затратами открытым способом. Но и потерять те же горные комбайны – раз плюнуть. Кроме того, ценник на любую доставку грузов при помощи кораблей зашкаливает. Поэтому сразу, как форпост утвердился, его цепляют на орбитальный лифт. Там тонна железа едет вверх или вниз от пяти до десяти дней, зато себестоимость копеечная. Мононити, из которых собирается пучок канатов, выращивают наверху из привозного сырья. На астероидах железорудные куски подцепили, с газового гиганта танки заполнили для полимеров – все, можно врубать “пауков”. Три месяца работы автоматики – у тебя мостик между станцией в космосе и шахтерами внизу.