Если я уйду, я потеряю все, что осталось от моего рассудка.
Мой отец садится на корточки, так что мы находимся на уровне глаз. На его лице нет ни раскаяния, ни грамма эмоций, кроме гнева и отвращения.
— Послушай меня внимательно, Райли. Ты сегодня испортила мою репутацию и исправишь это. Вот как ты это исправишь. Я отправлю тебя в лучший и самый дорогой реабилитационный центр в стране. Ты останешься там, пока все не успокоится. Пока слухи не утихнут и все, что ты сделала сегодня вечером, не будет забыто. Мы сообщим миру, что ты получаешь необходимую помощь, и они будут этим довольны. И ты, и твоя анорексичная личность, останешься вне моего поля зрения. Поняла?
— Булимия, — шепчу я, звук моего разбитого сердца эхом раздается в моих ушах. Я впервые это сказала —
Его губы кривятся в усмешке.
— Что бы это ни было, меня это не волнует. Ты уезжаешь сегодня вечером. Переодевайся, собирай чемоданы и убирайся с моих глаз, Райли.
Слезы текут по моим щекам, и я задыхаюсь от рыданий. Отец уходит, оставляя меня и маму одних.
— Я не могу уйти, мама.
— Тебе нужна помощь, — говорит она, морщась, — ты
Я вижу выражение ее лица, незащищенное выражение, которое она дает мне. Мой взгляд падает на пол, тело немеет. Холод проникает в мои кости, и мое сердце чахнет.
— Я знаю, что больна, но почему тебе это
Ее ответ — молчание, и когда ее шаги затихли, я издала еще один жалобный крик.
— Почему? ПОЧЕМУ? Почему тебе это противно? Почему ты… так меня ненавидишь? ПОЧЕМУ?
Почему ты не можешь просто сказать мне, что все будет хорошо?
Почему тебя это не волнует?
Почему ты не можешь просто
Но я знаю, что никогда не получу ответов на свои вопросы. Я провожу руками по лицу, вытирая слезы и сопли. Затем, встав на трясущиеся ноги, я выпрямляю позвоночник.
Они не смогут меня сломать.
Я не позволю им сломать меня.
Мое существование уничтожено, и я собираю осколки своей души голыми, кровоточащими руками.