Начало нас

Откуда он знает мое имя?

И какого черта я здесь, чтобы познакомиться с этой парой?

Диана практически тащит меня сесть, и я сажусь в кресло напротив пары. Внезапно я слишком сильно осознаю дыру в своей белой рубашке и выцветших спортивных штанах.

Женщина, которая не переставала смотреть на меня, улыбается, когда я сажусь. В ее выражении лица есть что-то доброе, как будто она старается быть осторожной, чтобы не спугнуть меня.

— Почему бы тебе не представиться Грейсону? — Диана откашливается, скрещивая руки на столе. — Мы можем начать с этого.

Мужчина снова кивает, затем убирает руку со спинки стула жены и наклоняется вперед. 

— Я Бенджамин Хейл, но широко известен как судья Хейл. Помощник судьи Верховного суда.

Мой рот открывается, и я просто смотрю на него в ужасе.

Почему я сижу напротив судьи? Но подождите, не просто судьи. Но кто-то из проклятого Верховного суда. Моя челюсть сжимается, и я прочищаю горло. Если Бенджамин Хейл и заметит мое ошеломляющее потрясение, то не указывает на это. Вместо этого он указывает на женщину, сидящую рядом с ним. 

— А это моя жена.

— Я доктор Навея Хейл, заведующий отделением нейрохирургии в больнице Соломон.

Каким-то образом я попал в сумеречную зону, и абсолютно ничего не имеет смысла.

— Я не понимаю, — бормочу я, зарываясь пальцем в дырку на рубашке. — Я имею в виду, почему я здесь?

Судья Хейл подталкивает ко мне толстую папку, лежащую перед ним. 

— Давай, — призывает он. — Ты сможешь пройти через это и, может быть, поймешь, почему. 

Я делаю именно это, потому что он придает мне серьезную атмосферу. Не буду врать, но у меня буквально трясутся кости, когда я открываю папку. Первое, что я вижу, это фотография моей матери.

Во всяком случае, ее младшая версия.

Мое сердце колотится в груди, и кажется, что мои легкие вот-вот рухнут в стенах грудной клетки. Просматривая папку, я обнаруживаю еще больше ее фотографий. Все они моложе, счастливее… более здоровая версия моей матери.

Я знаю, что это она. Лицо, улыбка… густые, пушистые волосы, так похожие на волосы Ноами. Я знаю, что это она, но эту женщину я едва узнаю.

Это не моя мать.