Я ждала десять минут на морозе.
Через тридцать минут я сидела на лестнице… ждала. Подтянув куртку поближе к шее, я закрыла рот и нос шалью.
Я снова позвонила ему. Он не ответил. Я ходила по подъездной дорожке вверх и вниз, влево и вправо.
Прошло сорок пять минут, а Мэддокса все не было. После четырнадцатого звонка он наконец взял трубку, только чтобы рявкнуть одно слово.
— Отстань.
Я тупо уставилась на свой телефон, когда он повесил трубку. Ну… хорошо, тогда. Время для плана Б (потому что я уже знала, что Мэддокс собирается все усложнить).
Я взяла одеяла и закуски из машины и припарковала свою задницу на его крыльце. Я использовала одеяло в качестве подушки, так как лестница была жесткой и неровной. Через час все мои закуски закончились. Солнце скрылось за тяжелыми тучами, и я могла слышать гром издалека.
Я разблокировала свой телефон и отправила Мэддоксу последнее сообщение.
Будет дождь… Я все еще снаружи. Я не уйду, пока мы не поговорим.
Убрав телефон, я забралась под одеяло. Становилось холоднее, даже в моем тяжелом зимнем пальто, ботинках и перчатках. Я жду. Подойди ко мне, Мэддокс.
Ветер усилился, и у меня начали стучать зубы. Гром прокатился по небу. Небо было полностью затянуто тучами, становилось все темнее. Дальше начался моросящий дождь.
Я ухмыльнулась.
Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь…
— Черт возьми, Гарсия!
Я даже не дошла до десяти. Я выглянула через плечо с глупой ухмылкой на лице.
— Не мог вынести мысли, что я сижу здесь, в холоде и под дождем?
Мэддокс вышел наружу и захлопнул за собой дверь.
— Что. Ты. Хочешь?
— Расскажи мне… правду, — сказала я сквозь стук зубов.
Он остановился рядом со мной; его туфли рядом с моими бедрами. Мэддокс сердито посмотрел на меня и скрестил руки на широкой груди. Сквозь свитер я видела, как напрягаются его мускулы, и вдруг забыла, зачем пришла сюда.