Но Евгений его не услышал. Все распаляясь и распаляясь, он, похоже, не отдавал себе отчета в том, что выкрикивает.
— Почему все тебе и тебе? Почему не другому?! Страна-то у нас нищая! Страна, но не начальники!
Я прочитал сегодня статью о том, какие доходы задекларировали эти гребаные радетели земли русской! Откуда у жены никому не известного до недавнего времени зампреда правительства, зарплата семьсот миллионов в год? В год, господин Володя! Откуда у них несчетное количество дорогих машин и квартир? И у всех остальных начальников и миллионов и добра немерено! У меня тридцатилетний племянник, закончивший университет, получает пятнадцать тысяч! А у него жена и двое детей. Эти начальники думают, что нам неизвестно как богатеют их жены? И они сами! Теперь и тебе еще привалил миллиард на мелкие расходы!
— Миллиард и пару заводов, — сказал Фризе. — И несколько особняков в разных странах. Ты не поверишь, Женя, мне достался даже публичный дом. Это же Киль, портовый город. Там публичные дома — обычное дело. Если бы ты не презирал меня так за неожиданное наследство, мы могли бы посещать это заведение вместе.
— Ты, ты… Засунь этот миллион себе в задницу!
Рамодин вскочил, опрокинул тяжелый стул и помчался к выходу.
— Женя! Да я ничего еще не получил! — крикнул Владимир ему вдогонку. — Могу лишиться наследства в связи с мировым финансовым кризисом.
Но все это он говорил себе — входная дверь за Рамодиным захлопнулась.
Фризе откинулся на спинку стула и зажмурился. Ему хотелось заплакать, услышать слова поддержки от близкого человека, от родственной души. Но ни одной родственной души поблизости не было. И даже в отдалении не просматривалось.
«Ну, уж дудки! — подумал Владимир. — Поберегу слезы для другого случая. Пробьемся».
ПАКЕТ ИЗ ЗАЗЕРКАЛЬЯ
На этот раз на экране торчал одетый в морскую форму коммандер Джеймс Бонд. Тот, который особенно нравился Фризе. Шон о"Коннери. Необыкновенно суровый и все же необыкновенно обаятельный.
— Ваши бумаги, Штирлиц! — произнес он, даже не поздоровавшись. И ловко, как опытный игрок козырную карту, швырнул плотный конверт в сторону Фризе.
— Не понимаю… — почти жалобно прошептал Владимир, разглядывая приземлившийся на ломберный столик, такой же безукоризненный, как и сам Бонд, конверт. Он видел конверт в руках коммандера, засек его старт, но не сумел проследить за его полетом от телевизора до черной каменной столешницы. — Теперь и конверты стали производить по технологии «стелс»?
— Нельзя мешать водку и виски, — с обидной ухмылкой сообщил Бонд. — Да еще в таких количествах!
— А вы надоели всем хуже пареной репы со своим рецептом: «перемешать, но не взбалтывать!» — выкрикнул Фризе. — Тоже мне, пижон из секретной службы!
Он разозлился, вспомнив о недовольстве Джеймса Бонда его, Фризе, «русским менталитетом». Но запал Владимира пропал даром: коммандер не смог оценить его красноречия, сгинув в черной дыре телевизионного экрана.
Сыщик остался один на один со своим похмельным синдромом и нехилым конвертом на ломберном столике. Конверт завораживал, а похмельный синдром отравлял существование.
«Это все болван Рамодин! Какого черта он «излил» на меня свою помойную душу. Столько лет дружили, а он… Змей подколодный! — Очередной спазм головной боли изменил направление его мыслей: — И почему Господь не дал мне способности опохмеляться?! Выпил бы сейчас бутылку пива или сто граммов и воспарил, как бывает со всеми порядочными гражданами!»
Он вздохнул и взял в руку конверт. Рука дрожала. Фризе вздохнул еще раз и осудил себя неприличным словом.
ebooksa