Однажды в университете, на экзамене по древнеримской истории, он никак не мог вспомнить, кому принадлежали слова «проживи незаметно»: Платону или эпикурейцам, которых философ за такие взгляды осуждал? Владимир так и не разобрался с этими древними умниками до конца, но сейчас был полностью на стороне автора изречения. Платон его придумал, эпикурейцы или даже понтийский царь Митридат. Что, впрочем, не соответствовало его характеру.
Собеседники за перегородкой вдаваться в детали не стали, сверять имена и отчества граждан Штирлица и Фризе им почему-то не пришло в головы.
Мужчина попрощался с проводницами и ушел, мягко затворив дверь. Похоже, у них у всех была такая привычка: мягко затворять двери.
«Интересно бы узнать, из какой такой “конторы” этот мужик? — подумал Фризе. — Настоящий профессионал поинтересовался бы и именем, и отчеством».
Несмотря на пережитый шок, бессонницей он не мучился.
ЖЕНЩИНА НА ПЛАТФОРМЕ
Было пять утра, когда экспресс остановился на небольшой станции. Черноволосая заспанная проводница открыла дверь вагона, но даже не стала поднимать ступеньку и протирать поручни: ни один пассажир здесь не выходил, все ехали дальше. А, может быть, это была случайная остановка?
Но случилось непредвиденное. К вагону подошла высокая стройная женщина в слишком легком для прохладного утра костюмчике и спросила:
— Господин Штирлиц двигается в вашем вагоне?
Женщина явно была немка — выдавал резкий акцент.
— Да, господин Штирлиц едет в нашем вагоне, но он спит. Я не собираюсь его будить, — с вызовом заявила проводница, хотя немка и не попросила об этом. Но проводница чувствовала: попросит. — Он следует до конечной остановки!
Немка усмехнулась: «Все бабы заявляют на Володьку свои претензии. Не обошлось и на этот раз».
— У вас три минуты, чтобы разбудить его и доставлять на эту платформу вместе с вещами! — строго, с металлическими нотками в голосе, потребовала немка.
Проводница посчитала за благо юркнуть в вагон и принялась стучать в купе Штирлица.
— Что случилось? — отозвался жалобным голосом Владимир. — Так быстро домчались до Киля?
— Не знаю, что за станция, но вас требуют!
— Зачем же ты меня будишь, милая Танечка?
— Это не Танечка, а Тоня! — сварливо отозвалась проводница. — А вы поторопитесь. Там какая-то стерва просит вас на выход с вещами! Ну, вылитая Эльза Кох!
Вот ведь какие метаморфозы происходят с человеческой памятью — многих истинных героев давно забыли, а имя жестокой лагерной фурии передается из поколения в поколение! Привыкшая сострадать каждому, кого притесняют — или только хотят обидеть — молодая женщина и в кино-то, наверное, не видела эту пресловутую Эльзу, а вот, поди ж ты, считала олицетворением зла!
Проводница Антонина всерьез переживала за Штирлица, попавшего в передрягу на чужой территории. А в том, что он попал в передрягу, у нее не было никаких сомнений. У немки, хоть она и была красива, вид был сугубо протокольный. «Как пить дать, отведет нашего голубчика в полицию, — решила девушка. — Чего он попер в Германию с такой фамилией?»
ebooksa