Генерал молча разлил водку. Отломил очередную корочку хлеба.
— Мне же с ними дальше работать. Попробуй расшевели вора на признанку, если он к тебе без доверия? Когда он сидит и ждет, что я его метелить начну.
— Какое доверие? Все равно обманет.
— Это в вас бывший следователь прокуратуры говорит. Прокурорам они только лапшу на уши вешают — знают, ничего, кроме лишнего года, от них не дождешься. А к уголовному розыску отношение другое. Дескать, у каждого своя работа: один ворует, другой ловит.
— Ну-ну!
— Владимир Петрович, а вы когда-нибудь плакали? Хоть раз в жизни?
— Ничего себе вопросик! — Фризе опешил — таким неожиданным показался ему вопрос генерала. — В детстве…
— Не в детстве, не в детстве!
— Фу-у! Да. Плакал. И кровавыми слезами плакал. — Увидев, что Корнилов покачал головой, он добавил: — И простыми, горючими, плакал. Теперь довольны?
— Вполне. — Они снова выпили.
— Вы романтик, — сказал Фризе. — Генерал-романтик. Наверное в юности начитались Каверина. «Конец хазы». И прочее. Веру Инбер: «Васька-Свист, хоть на вид и прост, но он понимает людей, он рака берет за алый хвост и как розу подносит ей».
— Я в детстве блатных песен наслушался. А «Конец хазы» прочитал, когда участковым оперуполномоченным служил.
— Наверное, и на гитаре играете?
— Нет музыкального слуха. А вы чего ершитесь? Из-за Кюна переживаете?
— Сейчас выпью еще и опять размякну. А какие песенки вы помните? «Каюр погоняет собак…»
— Это не блатная песня. Да и поздний репертуар. А в нашем детдоме пели про Колю Кучеренко:
По Варшавской железной дороге
Молодой Кучеренко шагал,
Вооруженный «наганом» и финкой,
Воровскую он песню напевал…
ebooksa