— А кроме вас кто еще заходит в архив?
— Никто. — Она задумалась. — Может быть, Фаина? Это женщина, которая иногда меня подменяет. Очень редко. Да, но ключ-то от архива всегда со мной.
— А начальник Управления? — полковник покосился на лежащую перед ним бумажку. — Шаляпин?
Матильда слегка порозовела.
— Он в такие дела не вникает.
— Куда же делось содержимое папки? Кому понадобились эти бумажки? Мы, конечно, проверим все пальчики в архиве…
— Иногда приходят сотрудники за справками о стаже, — сказала Матильда, — но в архив захожу только я. Потом снимаю копии, печатаю справки.
— А в этой папке… В личном деле Бубнова, какие могли быть документы?
— Не знаю. Как и у всех… Копии характеристик, благодарности, приказы о переводе на новые должности. Вы же понимаете… У вас, наверное, так же?
— Кому-то все это понадобилось, — задумчиво произнес полковник. — И неожиданно спросил: — А вы давно в этой конторе… в этом Управлении служите?
— Два года.
— Приличный срок, приличный. Можно во всем разобраться. — Ушан задумчиво смотрел на Матильду. — Автобиографии, наверное, в делах тоже есть?
— Наверное. Но меня про них никто не спрашивал.
Ушан перевел взгляд на притихшего Филина и опять поинтересовался бывшим жильцом сорок первой квартиры:
— А Бубнов разве никакие справки у вас не просил?
Вопрос этот вогнал Матильду в ступор. До сих пор она старалась не смотреть в сторону Филина, а теперь уставилась на него. Словно просила помощи.
— Вы не расслышали вопрос или не поняли меня?
Матильда молчала.
— Ну же, ну! Разродитесь, наконец, милая девушка.
Филин ревниво отметил, что на этот раз секретарша не рассердилась на «милую девушку». «Красивые девушки хорошо знают разницу между полковниками и старшими лейтенантами», — подумал он.