Я бился в своём безвольном теле, силясь перебороть влияние «дыхания пламени», но, что бы ни делал, этого оказалось недостаточно. Гордий за ворот подтянул Тиона поближе, чтобы я видел и его.
– Жаль, не твой дружок, но я слышал, что одного из близнецов палагейцы выпотрошили на твоих глазах. Может, повторить с этим? – Гордей достал свой кинжал, деловито осмотрел Тиона перед ним. – Как желаешь, Микель? Просто глотку ему перерезать или выпустить кишки? Во втором случае будет дольше и больнее.
Я выдавил хрип.
– Так и думал. Кишки. Смотри внимательнее, Микель. Всё для тебя.
Мои глаза округлились от паники. Гордей замахнулся. Я не успел осознать появление ещё двоих за его спиной. Это произошло внезапно, словно они вынырнули из теней у стены. Две фигуры в серых платьях. Светловолосые и без гула. Всего лишь девушки, служанки в нашем дворце.
Внезапно одна из служанок с такой силой пнула Гордия под зад, что он отлетел к противоположной стене, ударился головой о камень и, потеряв сознание, рухнул на пол.
– Вот же козлина, – выругалась она, и я уставился на незнакомое лицо, готовый поклясться, что фраза прозвучала на языке людей, а голос принадлежал Кассии.
11
– Ты дала ему маковый чай? – спросила я, когда Веста спустилась на первый этаж.
На втором уже стояла тишина, хотя до заката ещё час.
– Чтобы свалить Кая, даже чая из маков Переправы недостаточно, – натянуто улыбнулась Веста.
– Маки с Переправы? Они чем-то отличаются от других?
– Да, мы дети Гипноса. И на нас действует разве что мак, выращенный на Переправе. Чтобы усыпить Кая, пришлось добавить шесть капель из реки Забвения. Из-за этого он может забыть какую-то часть сегодняшнего дня. Будем надеяться, что не весь, иначе проснётся и поймёт, что я сделала.
Я кивнула. Содеянное нам обеим было неприятно, но здоровье Кая опять ухудшилось, подтвердив опасения, что лечение запущенного отравления он не завершил.
– Думаешь, мы правильно поступили?
Веста твёрдо кивнула.
– Он сам не свой из-за произошедшего, но его можно понять. Смерть Элиона, потом твоё исчезновение. В таком тревожном состоянии он был несколько раз: в детстве и после катастрофы на Переправе. Ему начинает мерещиться, что все его близкие в опасности, а излишняя подозрительность и нервное перенапряжение выматывают. Я уже не говорю об ухудшении самочувствия. Не волнуйся, – подбодрила Веста, заметив мой обеспокоенный взгляд в сторону лестницы на второй этаж. – Он проснуться не успеет, как мы вернёмся.
Прошёл всего день после обсуждения плана, и Гипнос вернулся с новостями о порошке. Малое количество хранится во дворце Клана Металлов в Даории. Якобы остатки мойры запечатали в сосуд, и тот оставили в музее в качестве части сложной истории, но затем порошок перекочевал в хранилище. Бог сна сперва рассказал обо всём Весте и мне, пока Кай был занят делами с Моросом и Иво. Выслушав, Веста запретила отцу рассказывать Каю, решив, что сделает всё сама. Я поддержала, хотя пришлось уговаривать дочь Гипноса взять меня с собой. Одну отпускать её в Даорию мне не хотелось. В конце концов, я могу создать пистолет, против пуль которого даже представители Клана Металлов бессильны.
Если мы принесём нужный для взрывчатки порошок, то всё равно придётся признаться Каю в обмане, но я была согласна с планом Весты. Кай абсолютно не думает о себе при попытках защитить остальных, да и вступать в драки мы не намерены. Лишь зайдём во дворец Клана Металлов, украдём порошок и выйдем. Встречи с неприятностями не планируются. Тем более Гипнос оказал поддержку: нарисовал план дворца и объяснил, где нужное хранилище. Может, бог сна и не имеет права самостоятельно красть ингредиент, дабы не вмешиваться, но никто не запрещал ему исследовать, используя способность проходить сквозь стены, скрывая настоящую личность за иллюзией.
– Вы не передумали? – спросил Гипнос, дожидаясь на лужайке у дома. Он пристально осмотрел надетые на нас с Вестой одинаковые серые платья.