Услышав, как потекла вода из крана, Фан Му встал и подошел к панорамному окну. Сверху он поглядел на город, пробуждающийся ото сна. Дома и улицы внизу еще тонули в ночной темноте. Луна скрылась за горизонтом, свет звезд угасал. Пора было вставать солнцу, но оно не показывалось.
Фан Му глянул на восток. Квартал жилых башен бесстрастно возвышался на фоне неба; их черные силуэты загораживали горизонт. Солнце пыталось вскарабкаться выше, но подъем был нелегким. Кажется, целую вечность только верхняя кромка жилого квартала светилась теплым светом наступающего утра. Если бы не случайное освещенное окно то тут, то там, жилые башни, этих молчаливых гигантов, можно было бы принять за еще один Хвост Дракона.
Знают ли их жители, что и под этой горой тоже течет молчаливая темная река?
Внезапно Фан Му понял, что так и не выбрался из этой реки. Она окружала его, топила, увлекала в свои мрачные глубины.
В ванной все стихло. Мгновение спустя оттуда появилась Пей Лан, завернутая в полотенце, и тоже подошла к окну.
– Дай мне сигарету. – От слез ее голос стал хриплым.
Фан Му протянул ей сигарету и дал прикурить.
Она стояла с ним рядом, молча затягиваясь и глядя на город у их ног. Время от времени огонек на конце сигареты выхватывал из сумрака контуры ее лица, полускрытые мокрыми волосами.
Покончив с сигаретой, она спросила:
– Как думаешь, душа продолжает жить, когда тело умирает?
– Я не знаю. – Фан Му тоже закурил и глубоко затянулся. Глядя, как дым поднимается завитками к потолку, добавил: – Но очень на это надеюсь.
Пей Лан улыбнулась.
– И я. – Она погладила пальцами свое отражение в окне. – Как это произошло? Как умерла Тан Сяомей?
– В отеле… – Фан Му запнулся. – Голая…
– Хм… – Девушка подняла голову и обвела взглядом темное небо. – Надеюсь, ее душа там, наверху, – сказала она, словно во сне. – И смотрит на меня оттуда.
Пей Лан развязала полотенце на груди – оно соскользнуло на пол, – прикрыла глаза и раскинула в стороны руки.
– Сяомей, я отдаю тебе свое тело. Отдаю мой
Ее лицо казалось очарованным, безмятежным. Она и правда была готова отдать свое тело подруге, ушедшей на небо.
В сумерках обнаженная Пей Лан была похожа на статую. Она стояла неподвижно в ожидании момента, который никогда не наступит, – мгновение катарсиса после ненависти и страданий.
Город за окном осветился. Солнце поднялось над горой бетона и стекла.
ebooksa