После нескольких минут обычной болтовни невестка перешла к делу:
– Вчера был день раздачи товаров. Почему мы ничего не получили? – Она изо всех сил пыталась сохранять обычный родственный тон. – Вы же знаете, как ваш старший брат нуждается в своих напитках… а дешевый алкоголь он на дух не переносит. Если мы не получим новые запасы, и быстро, у меня будут… проблемы дома.
Лю Тяньшан уже и не помнил, сколько раз ему пришлось оправдываться из-за отмены дня раздачи. Поглядев невестке прямо в глаза, он сказал:
– В бизнесе возникли проблемы. И моему старшему брату придется потерпеть. Возможно, мы вообще снова начнем обрабатывать поля – так у нас хотя бы будет еда…
– Невозможно! – воскликнула невестка. – Вы правда ожидаете, что мы снова возьмемся за вилы и лопаты после всех этих лет? Когда вы сказали нам не покидать горы и жить богатой жизнью, мы вас послушались. Не можете же вы теперь сказать, что с этим покончено… – Она запнулась, подбирая слова. – Мы этого не позволим!
– Это не я решил! – заорал Лю Тяньшан. – Если нас бросили, что я-то могу поделать?
– Но кто отбирает у нас хлеб? Мы заставим их платить! – Она метнула в него решительный взгляд. – В любом случае это ваша ответственность как деревенского старосты – разобраться с делами, и не смейте возражать! Мы привыкли к нашей жизни. И не собираемся опять копошиться в грязи.
– Ладно, ладно, ладно, – он уже потерял терпение. – Я что-нибудь придумаю.
Лю Тяньшан был готов на что угодно, лишь бы избавиться от нее.
– Угу, – хмуро ответила она. – И когда товары придут, не заставляйте племянника везти их нам. Ему надо отдыхать, я сама все заберу… – Свела брови на переносице и добавила: – И не забудьте положить побольше спиртного для вашего старшего брата.
С этими словами невестка поднялась со стула и вышла. Услышав, что за ней захлопнулась железная калитка, Лю Тяньшан испустил тяжелый вздох. Невидимые путы, сдавливавшие ему грудь, немного ослабели.
Но ненадолго – стоило ему поглядеть на Лю Дахуна, как тревога вернулась снова.
С того самого дня, как его сын лишился руки, он постоянно молчал и практически не вставал с кровати. Единственный их настоящий разговор состоялся сразу после происшествия: тогда Лю Дахун попросил отца не наказывать Лю Хейян. С тех пор единственной активностью, которую проявил его сын, было несколько неудачных попыток самостоятельно поесть. Но, пользуясь только левой рукой, он лишь учинял на столе страшный беспорядок.
«Мой крепкий, спортивный парнишка, всегда полный жизни… Теперь он инвалид, чуть ли не прикованный к постели. И все это вина начальника Льяна!»
Потом унижение с банковской картой на десять юаней…
И самое худшее: этот гад собирается отбросить всю деревню назад в нищету.
«За что, Льян Сихай? Почему?»
Льян Сихай уже перестал считать, сколько раз распростерся ниц перед статуей Будды. Склоняясь перед ней, он ощущал, что на него с каждым разом снисходит чуть больше благодати. Ему казалось, что он становится все меньше и меньше – таким крошечным, что никакое наказание не может его постигнуть. Одновременно статуя Будды перед ним росла, становясь все больше и больше, пока не стала такой огромной, что могла закрыть его от любого зла.
Закончив молитву, Льян Сихай встал перед Буддой со сложенными на груди руками.
ebooksa