Но почему-то тревожное предчувствие не проходило.
Монах, стороживший статую, несколько раз ударил в гонг. Сегодня Льян Сихай не услышал одобрения в свой адрес в этом звуке. Скорее наоборот: звон гонга пронзил его мозг подобно тысяче стальных игл.
Когда ужасный звук затих, Льян Сихай услышал за спиной тихий шелест подошв. Это был настоятель Чжинхен; в руках он перебирал четки.
Льян Сихай поспешно сложил ладони на груди и поклонился старику.
– Уважаемый наставник!..
– Благодетель Льян, вы давно у нас не были.
– Да, занимался мирскими делами. – Льян Сихай дал знак мужчине, стоявшему рядом с ним, и тот протянул настоятелю кожаный портфель. – Пятьсот тысяч юаней, в знак моей веры, – объяснил он.
Настоятель Чжинхен смиренно сложил ладони и воскликнул:
– Амитабха!
Потом жестом показал своему помощнику унести портфель и повернулся обратно к Льян Сихаю.
– Благодетель Льян Сихай, вы выглядите усталым и встревоженным. Вас что-то беспокоит? – спросил он с улыбкой.
– Вы очень наблюдательны, наставник. – Льян Сихай скорчил гримасу. – В последнее время у меня возникли проблемы с бизнесом и кое-какие расхождения с подчиненными. Можете направить меня на верный путь?
Настоятель Чжинхен усмехнулся.
– Скромный монах не может давать советов по бизнесу, но может сказать пару слов, если благодетелю Льяну угодно будет послушать.
Льян Сихай снова сложил руки и быстро ответил:
– Прошу, говорите, уважаемый наставник.
– В Сутре Лотоса рассказывается о природе трех миров, от самого низкого ада до самых высоких небес. И природа эта есть страдание. Также там сказано, что в шести состояниях на колесе кармы никто – ни голодный призрак, ни человек, ни бог – не ведает настоящего счастья. Такова человеческая жизнь, и с другими людьми нас связывают четыре вида кармических отношений: мы возвращаем услугу из признательности, мстим за грехи в отношении нас, требуем возвращения долга и сами платим свой долг.
Льян Сихай внимательно слушал.
– Теперь подумайте вот о чем, – продолжал монах. – Со временем связи становятся запутанными. Благодарность может превратиться в зависть, а то и в желание отомстить за реальные или надуманные грехи. Но стремление к мести никогда не превратится в благодарность. Приятные вещи могут стать горькими, но горькие никогда не принесут удовольствия.
Настоятель Чжинхен сделал паузу, давая ему обдумать эти слова.
ebooksa