– Лжец.
Он улыбается.
– Раз уж на то пошло, я думаю, вас не столько ненавидят, сколько боятся.
– На мой взгляд, трудно найти существо безобиднее меня, – усмехаюсь я.
– Все дело именно во взгляде, потому что я бы с вами не согласился.
От этих слов мне одинаково сильно хочется рассмеяться и заплакать.
– Вы же были на войне!
– Был.
– Только не говорите мне, что я страшнее массированной бомбардировки.
Уголки его рта приподнимаются.
– Может, и не страшнее, но вы заставляете мужчину сомневаться в себе. В небе я таких сомнений не испытывал.
– Они вас пугают?
– Ужасно.
Мы оба, разумеется, все понимаем. Это его признание объединило в себе «здравствуй» и «прощай».
Мои родители и сестры отошли от меня, но потом наверняка вернутся к этому эпизоду и прожужжат мне все уши.
– Что мы делаем? – спрашиваю я.
– Сейчас?
– Да.
– Черт знает.
– Наверное, нам лучше это прекратить.