После взрыва

— Так бы поступил каждый из нас, дружище. И Женька вон тоже об этом думает.

— Да, и часто.

— Честно говоря, не знаю что хуже, — сказал Андрей. — Похоронить своих близких, как я или быть в неведении, как вы. Все-таки мне, наверное, легче. Я со своими до конца был. До последней минуты.

— Да, Андрюх. Не знать — это хуже всего, — заметил Ашот. — Каждый из нас терзается надеждой. Вот только все чаще мне кажется, что она останется напрасной.

— Надежда, на то и нужна, чтобы до последней минуты ждать чуда. Так что не вешай нос, парень, — подбодрил командир.

* * *

Следующие два дня путешествия прошли также спокойно, как и предыдущие. Поселений по дороге не встретилось. Разведчики болтали на разные темы, Шарик радовал их своими охотничьими талантами. Причем в довесок к ящерицам он умудрился поймать и суслика. К тому же пару раз удавалось подстрелить добычу и Ашоту. Командир смеялся, что если бы провести состязания между ним и псом, последний явно вышел бы победителем.

Растительность стала заметно реже. Однако следы вырубки нигде заметить не удалось. Вероятно, группа входила в другую климатическую зону.

— По самым скромным подсчетам мы должны были пройти двести семьдесят километров, — во время ужина девятого дня подсчитывал командир. — Завтра к обеду выйдем к берегам Балхаша.

— Точнее к тому месту, где они раньше были, — поправил Андрей.

— Мы ведь не знаем, в каком состоянии сейчас озеро. Все только по слухам.

— Ты никогда прежде там не бывал?

— Нет, не доводилось. Но многие знакомые любители рыбалки ездили туда. Говорили, что это очень большой водоем. И рыбы там было просто завались. Вот только после развала Союза там начался самый настоящий беспредел.

— В каком смысле?

— Жизнь в республиках в девяностые была не сахар. В городах народ как-то приспособился — все поголовно ударились в торговлю. В глубинке было сложнее. Чаще всего выживали за счет подсобного хозяйства. Вокруг казахских озер, которые славились рыбалкой, тоже было много сел. Не знаю, чем там занимались местные, но видимо смекнули, что можно грабить приезжающих из других регионов и стран рыбаков. Отбирали все ценное вплоть до того, что магнитолы из машин вытаскивали. Знали, что ничего им не будет. Вокруг степь на сотни километров — жертвам бежать некуда.

— Вот ублюдки…

— У меня так друзья один раз попались. Правда, в районе Фурмановки. Там тоже много озер было, которые просто кишели рыбой. Приехали они, на микроавтобусе ездили, расположились. Их было шесть человек. К вечеру подошли двое местных, якобы познакомиться. Вели себя дружелюбно, ну, знакомые и проявили гостеприимство: усадили за стол, покормили, водочки налили. Те посидели, покушали, потом попрощались и ушли. Через время пришли уже с толпой, человек пятнадцать было. Они, оказывается, в роли разведчиков выступили, посмотрели, что есть у рыбаков ценного. Знакомых избили и забрали все более-менее стоящее — деньги, ручные часы, снасти, часть вещей. Один парень чуть не погиб во время налета.

— Так сильно избили?

— Нет, драка прямо возле воды была. Его вырубили, и он в озеро упал, лицом вниз. Потом рассказывал, что каким-то чудом пришел в себя, прежде чем захлебнуться.

— Ну, точно нелюди.

— У этого пацана на шее цепь серебряная была, увесистая такая. Так эти изверги вместо того, чтобы замочек отстегнуть и снять ее, начали дергать. Она не сразу порвалась. У Сашки потом на шее порезы глубокие остались.