Сломленные души

— Мы поймали одного из людей Джулиана. Бекима. Михаил будет его допрашивать.

Паша напрягается. Он медленно поворачивается и смотрит на своего друга.

— Позвони Михаилу. Скажи ему, что он может сегодня остаться дома с семьей.

— Что? И кто будет его допрашивать?

Паша смотрит на меня сверху вниз.

— Я.

Когда прихожу на склад, меня уже ждет Костя. Он прислонился к стене и возится с телефоном. В другом углу, лицом к полу, лежит мужчина лет тридцати. Его ноги обмотаны серебристым скотчем вокруг лодыжек и коленей. Руки связаны за спиной, а во рту грязный кляп.

В воздухе даже спустя столько лет все еще витает слабый запах горелого дерева. Это один из складов, который итальянцы пытались сжечь до подписания перемирия. С тех пор подвал в особняке пахана не используется — его жена не любит запах крови в своем доме, поэтому мы решили оставить этот склад как есть и проводить здесь допросы.

Я бросаю взгляд на солдата, стоящего в нескольких шагах от «нашего гостя», и киваю головой в сторону выхода.

— Уходи. Я позову, когда закончу.

Мужчина кивает и направляется к выходу.

Не теряя времени, я хватаю человека Джулиана за куртку и оттаскиваю его от стены, освобождая место для маневра. Он скулит и начинает извиваться, а потом стонет, когда бросаю его на пол. Я ставлю ногу ему на спину и обхватываю его большой палец. Звук ломающихся костей сменяется приглушенным, болезненным хныканьем. Я сильнее нажимаю на ногу и беру его следующий палец.

— Надо попросить Михаила, чтобы он провел для тебя краткий курс пыток, — говорит Костя со своего места у стены. — У нас правило: сначала задавай вопросы — потом начинай ломать.

Еще один щелчок.

— У нас разные методы, — говорю я, продолжая.

Сломав все десять пальцев, я оставляю мужчину рыдать на земле и беру со стола нож. Снова наступаю ему на спину и перерезаю скотч, связывающий его запястья. Мужчина корчится, пытаясь вырваться. Я хватаю его за правое предплечье одной рукой, за ладонь — другой, и кручу их в разные стороны. Мужчина вскрикивает, обхватывая тряпку, и его запястье щелкает. Я повторяю это действие с другой рукой.

Затем думаю о том, чтобы переломить ему лодыжки, но не хочу рисковать тем, что он потеряет сознание. Перевернув его пинками, выдергиваю тряпку у него изо рта.

— Душку распространяет новые наркотики? — спрашиваю я.

— Нет, — задыхается мужчина. — Это Джулиан. Его зять.