Он подхватил меня на руки и вместе со мною на руках сел на диван. Я очутилась у него на коленях, свернувшись в его надежных руках.
Что мне сделать, чтобы ты меня простила? — вдруг спросил он.
— Простила? — пролепетала я, как то я этого совсем не ожидала.
— Да. Это все так, и я понимаю, что в этой ситуации, в которую мы попали, виноват, прежде всего, я сам. Поэтому и спрашиваю. И, Клари, ты же понимаешь, что это всё меняет? — мягко спросил он.
— Меняет? Что меняет? — снова испугалась я.
— У нас больше нет времени на ухаживания, прощение и походы на свидания. Мы возвращаемся в Лютецию. И я хочу, вернее я настаиваю на том, чтобы туда мы вернулись с моим сыном.
— Твоим? — мой удел, по всей видимости, тупо повторять за ним слова.
— Да. Моим. Я хочу, чтобы в Лютецию он приехал Мишелем де Алеманьа, законным наследником герцогства. Я хочу, что бы Михель Свенсон Харлинсон остался в прошлом, — произнес он жестко, явно в этом вопросе возражений он не потерпит.
— Хорошо.
— Хорошо? И всё? — удивленно спросил он.
— Да. Я не собираюсь из чувства мести или обиды лишать моего сына перспектив и возможностей. Как наследный сын герцога он сможет многого добиться и многое получить. У Михеля Свенсона Харлинсона гораздо меньше возможностей. И если ты готов сделать его наследником — я не возражаю. Поэтому да. Хорошо.
— Почему ты мне сейчас о нем ничего не сказала? Спустя два года, — он отвел прядь волос от моего лица.
— Боялась всего и сразу. И твоей реакции и её отсутствия. Я не такая уж и сильная, как, наверное, всем кажусь, — я грустно улыбнулась.
— Ты сильная. И невероятная. Это я болван, каких мало. И я счастлив, что ты даешь мне шанс все исправить. Сам себя лишил сына, чуть было все не потерял.
Он склонился к моему лицу и поцеловал меня. Это было так знакомо и в то же время так забыто. Его губы, руки, сильное тело, к которому меня крепко прижали. Я запустила пальцы ему в волосы и ответила на поцелуй. Как же я по нему скучала. Именно этот мужчина был способен разбудить пресловутых бабочек в моем животе. Без него они мирно спали на своих подушках и даже и не думали пробуждаться.
Рихард отстранился и ласково провел по моему лицу. А потом произнес неожиданно деловым тоном.
— Отлично. Я признаться не ожидал от тебя таких разумных слов. Был уверен после той подушки, что в Лютецию мы попадем еще нескоро. Завтра же пойдем в ратушу. Все документы можно оформить и тут, — я отстранилась, пытаясь прийти в себя и сосредоточиться.
— А вот венчаться будем в Лютеции. Тебе пойдут семейные драгоценности, — деловым тоном продолжил он.
— Что? Вен… Венчаться? — я аж поперхнулась.
— Да. Не вижу препятствий. Ты вдова. К тому моменту как доберемся до моей столицы, уже пройдет полгода со дня смерти твоего мужа. Пышных торжеств не будет. Но…