Я вижу, как в раздавшемся проеме показывается тонкая нога со сбитой щиколоткой, а в следующий момент Лера обвивает вокруг меня руки и исступленно шепчет:
– Спасибо… спасибо…
Я бросаю палку на землю и разворачиваюсь, сам обхватываю Леру за талию и прижимаю к себе. Сейчас, когда она рядом, когда ей ничего не угрожает, я наконец-то могу выдохнуть.
– Что же ты делала тут одна, дурочка, – беззлобно бормочу я, вдыхая ее запах. Мята и мандарины. Пахнет как облегчение. И счастье.
– Я просто хотела подумать. Побыть одна. Не заметила даже, как провалилась. Так глупо…
Мне одновременно хочется отругать ее, чтобы она больше не смела в одиночестве соваться в лес, и утешить. Обнять покрепче, поцеловать, насладиться ощущением ее хрупкого тела, прижатого ко мне.
– Давай возвращаться, ты вся дрожишь, и Катя с Пашей уже, наверное, поговорили с твоим дядей. Возможно, он уже даже составил заявление в полицию.
– А как ты узнал?
– Катя сказала. Она хорошая подруга, – говорю я, но в этот миг небо над нами словно раскалывается, извлекая наружу оглушительный раскат грома. – Потом поговорим, хорошо? Ты идти можешь?
Нехотя отстраняюсь от Леры и снова опускаюсь перед ней на корточки. Внимательно осматриваю ее ногу, но, кроме большой ссадины на щиколотке, ничего не вижу.
– Кажется, все в порядке, – шепчет Лера, опираясь на пострадавшую ногу. – Только затекла немного.
– Тогда пойдем, пока ты совсем не заледенела и нас не смыло дождем. Обопрись на мое плечо. И если будет больно, говори.
Глава 24
– Со мной все нормально. Правда. Это лишнее.
Хмуро смотрю на Александрову, которая с обреченным выражением крутится на кушетке, пока медсестра «Синички» хлопочет вокруг нее, измеряя температуру и давление.
– Сиди спокойно, – резковато бросаю я, раздраженный ее беспечностью. – И дай Римме Ивановне сделать свою работу.
Сейчас, когда Лера в безопасности, я позволяю себе немного передохнуть. Эта пружина внутри, которая болезненно сжалась в тот момент, когда рано утром я открыл дверь и увидел на пороге встревоженную Катю, распрямилась. Но стало ли мне легче? Вряд ли. В голове все еще возникают беспорядочные картины того, что с ней могло случиться ночью в лесу. И от одной мысли, что я мог не найти ее так быстро, у меня по спине бежит холодок страха.
Я смотрю на склоненную белокурую голову, спускаюсь по хрупким позвонкам, гипнотизирую взглядом шею, к которой прилипла влажная прядь, любуюсь ее профилем. На щеках все еще заметны высохшие дорожки слез, губы слегка дрожат, темные круги под глазами отчетливо контрастируют с бледной кожей. Если бы с ней что-то случилось…
Медсестра берет в руки стетоскоп и, замерев, посылает мне выразительный взгляд через плечо.
– Выйдите, молодой человек, – строго говорит женщина.
ebooksa