Посмотри в мои глаза

Не задумываясь, я отказываюсь, понимая, что вечер, если он будет свободный у нас обоих, я предпочту провести в компании Леры. Даже если мы останемся на территории «Синички» и мне нельзя будет распускать руки, целомудренную прогулку с ней по тенистым аллеям лагеря я предпочту любому движу с парнями.

Лера. Ищу ее глазами и на какие-то секунды зависаю: не знаю, это она только на меня так действует или действительно неотразимая, но перестать на нее пялиться – задачка из серии «Миссия невыполнима». Просто какое-то помешательство. Мы расстались час назад, а я уже скучаю. И просто видеть ее точеный профиль мне теперь недостаточно – хочется ее касаться, целовать, дышать с ней одним воздухом на двоих, чтобы утолить это дикое желание, которое перерастает в жизненную необходимость, в потребность.

– Ладно, – говорю я Паше, допивая кофе, – я забираю ребят на баскетбол. Подтягивайся.

Бросив последний взгляд на Леру, которая о чем-то живо беседует с Катей, я ухожу из столовой в компании моих ребят. Мне надо сосредоточиться на тренировке. Время для удовольствия будет позднее.

Глава 34

Понятия не имею, кому принадлежит идея пенной дискотеки, потому что раньше ее в «Синичке» никогда не устраивали, но это стопроцентное попадание в аудиторию. Дети от зажигательных танцев под пенным водопадом просто в восторге, причем дурачатся не только малыши – всеобщее веселье захватило даже ребят-подростков из моего отряда, а они, как правило, воздерживаются от любых проявлений «детскости».

Впрочем, в восторге не только дети. Пока мы с Пашей и Матвеем скромно стоим у забора, наблюдая за происходящим со стороны, вожатые из других отрядов принимают активное участие в полуденной вечеринке. Моя Лера, конечно, в центре событий: скачет под хит «Дискотеки Аварии» про беззаботное детство, громко поет и заразительно смеется с девчушками из первого – вот кто умеет на сто процентов жить моментом. В маленьком топе-бикини, в коротких джинсовых шортах, с ворохом браслетов на тонких запястьях, с волосами, заплетенными в косу, она кажется не то феей из сказки, не то языческой богиней, волей случая занесенной в обыденность. Пышная пена покрывает ее грудь и живот, липнет к волосам, полностью скрывает ноги, но она радуется, как ребенок. Если бы только мы не были связаны обязательствами и работой, я бы сейчас подошел к ней, схватил в охапку и поцеловал прямо посреди этого пенного безумия. Потому что хочется до боли, потому что не целовать ее, когда она такая – яркая, безумно привлекательная и желанная, просто невозможно. А еще потому, что я хочу, чтобы все понимали – это моя девушка.

Я никогда не был собственником, но после сегодняшней ночи что-то во мне изменилось окончательно и бесповоротно. Теперь я ревностно воспринимаю любой направленный в сторону Леры взгляд, а смотрят на нее все: Матвей, Паша, Ваня-физкультурник, пятнадцатилетние парни из моего собственного отряда, аниматоры в костюмах. Она как солнце – теплая, живая, от нее исходит такой свет, что невозможно на него не реагировать. И вместе с осознанием ее тотальной привлекательности для противоположного пола во мне просыпается какое-то первобытное чувство: незнакомое ранее, ненужное и даже пугающее ощущение, к которому я совершенно не готов. Скорее всего, дело в том, что я стал у нее первым мужчиной, может быть, здесь что-то иное, но яростная потребность утверждать свои права на эту девушку становится необходимостью, которую я не в силах побороть.

Парадокс: она ведь для меня не первая. Я влюблялся раньше, я, черт возьми, два года жил с девушкой, к которой питал какие-то чувства. Но ничего похожего на бесконтрольную бурю эмоций, которую я переживаю сейчас, я никогда не испытывал. Лера Александрова воздействует на мои гормоны абсолютно непредсказуемым образом, ставя меня в тупик, заставляя совершать поступки, которые мне несвойственны, и думать о том, о чем я думать не привык.

Пока я веду этот бессмысленный диалог сам с собой, девушка наклоняется и зачерпывает руками огромный ком пены, чтобы запустить его вверх. При этом ее грудь соблазнительно вырисовывается под эластичной тканью топика, заставляя низ моего живота скрутиться в спазме, а разум затуманиться похотью. Ловлю себя на том, что слежу за каждым ее движением, наплевав на приличия, не заботясь, что мой интерес станет чересчур явным, что кто-то заметит. Я не представляю, что со всем этим делать. Леры в моей голове слишком много и одновременно слишком мало, она повсюду, но мне все равно не хватает. Это непросто влечение, это пустившая корни одержимость.

Словно почувствовав на себе мой жадный взгляд, девушка резко поворачивает ко мне светловолосую голову. Всего мгновение на ее лице отражается растерянность: она заливается румянцем, облизывает губы, но глаза при этом не отводит и даже слегка приподнимает брови, будто испытывая меня на прочность.

Черт бы ее побрал. Я всегда считал себя разумным человеком, наивно полагал, что присутствие детей, окружение, обязательства сдержат меня от необдуманных поступков. Что ж, я ошибался. Не анализируя, ничего не планируя, не говоря ни слова, я удерживаю ее взгляд и киваю в сторону крытых кладовок на дальней стороне площади, в которых хранятся декорации.

Да, это опасно. Да, это глупо. Но здесь и сейчас я просто умру, если не сожму ее в объятиях. Поэтому я готов рискнуть. Вопрос, готова ли она?

Бросив парням что-то невразумительное про то, что мне надо отлучиться, с бешено бьющимся сердцем я иду к бревенчатым кладовым. Я понятия не имею, пойдет ли за мной Лера, надеюсь, что пойдет, потому что иначе я или сойду с ума, или брошусь за ней в пену и вытащу оттуда у всех на виду.

В тишине старой кладовой я провожу минуту, которая кажется мне вечностью, прежде чем скрипучая дверь открывается, впуская внутрь солнечный свет.

– Кирилл? – раздается неуверенный голос Леры, который током проносится по моим оголенным нервам.

– Иди сюда.

Несмотря на приказной тон и откровенные слова, я не жду, пока девушка подойдет. Я сам иду навстречу, нетерпеливо хватая ее в объятия и прижимая к себе.

– Что ты хотел?

– Тебя… сейчас! – выдыхаю исступленно.