Выбираю тебя

Закрыв глаза, на один короткий момент я позволяю себе помечтать, что весь этот ужас еще можно повернуть вспять.

– Спасибо, Алекс.

– Пока не за что.

Отключаю телефон и под подозрительным взглядом бабушки вскакиваю на ноги.

– Новости? – с надеждой уточняет она.

– Пока не знаю, но мне нужно ехать, – отвечаю честно. – Возможно, смогу увидеть Кирилла. Я позвоню, как только что-то выясню.

– Может, приготовить тебе покушать?

– Времени нет, бабуль, – отказываюсь я, целуя ее в щеку. – Я в душ, а ты, если сможешь, завари мне чай. И лучше не говори пока ничего дяде. Я сама расскажу, если в этом будет смысл.

Бабушка кивает, но, прежде чем я успеваю уйти в свою комнату, она все же осторожно спрашивает, кажется, наперед зная ответ:

– Что это за Алекс, Лиля?

– Это Ди Анджело, – отвечаю я честно, не видя смысла лгать. – Не осуждай меня. Кроме него, я не знала, к кому обратиться.

– Не осуждаю, – отзывается бабушка. – Только, пожалуйста, будь с ним осторожна. Такой, как он, легко может вскружить голову.

Я печально улыбаюсь. Совет бабушки опоздал минимум на месяц.

– Не волнуйся, ба. Я знаю, что делаю. Просто пожелай мне удачи. Всем нам.

Через час пятьдесят я выхожу из такси и оглядываюсь по сторонам. По нужному адресу расположено угрюмое серое здание с решетками на окнах. От волнения у меня подкатывает к горлу, но я стараюсь сохранять спокойствие – сейчас не до истерик.

Остановившись у крыльца с железной дверью, я почти сразу замечаю Алекса, который пружинистой походкой идет мне навстречу. В элегантном темно-синем костюме и белоснежной рубашке он выглядит как всегда сногсшибательно. И опасно. Сглотнув набежавшую слюну, я бесстрашно встречаю его взгляд, но на приветливую улыбку меня не хватает.

– Смогла немного отдохнуть? – участливо спрашивает Алекс, сканируя мое лицо.

Я киваю, не доверяя своему голосу. Алекс бросает взгляд на дорогие часы, потом вновь смотрит мне в глаза.

– Послушай меня. Когда мы войдем в здание, не отходи от меня ни на шаг. Делай все, что я скажу. Поняла?

– Я смогу увидеть Кирилла? – На этот раз внутренняя дрожь прорывается через голос.