– Я хочу увидеть брата, – откровенно говорю я. – Помоги мне.
– В данных обстоятельствах это невозможно.
– Сделай так, чтобы было возможно! – бросаю я. – Ты же всемогущий Ди Анджело.
– Вряд ли мое могущество распространяется на российскую правоохранительную систему, – иронично приподняв бровь, тянет Алекс.
– Пожалуйста, – прошу я и вдруг с изумлением осознаю, что по моим щекам начинают течь слезы. – Я просто хочу поговорить с ним.
Лицо Алекса меняется. Оно становится еще более суровым и отстраненным.
– Ничего обещать я не могу.
Я киваю и тыльной стороной ладони вытираю щеки.
– Для меня будет достаточно, если ты постараешься, – говорю я. – А теперь я поеду.
– Поедешь, когда успокоишься, не раньше. Я сварил кофе, но тебе, наверное, лучше заварю чай.
– Если у тебя есть молоко, я выпью кофе.
Александр кивает и вновь возвращается к холодильнику.
– Садись, – кивает он в сторону стула.
Я делаю так, как он говорит. Через минуту на столе передо мной появляется чашка кофе с молоком и сэндвич с сыром и помидорами.
Медленно откусив кусочек, я поднимаю глаза на Алекса.
– Почему ты так его ненавидишь? – спрашиваю я. – Должна быть веская причина.
– Поверь мне, причина достаточно веская, – туманно отвечает он.
– Скажи мне.
– Об этом тебе должны были рассказать твои родители. Или сам Кирилл.
– Но их нет, а ты здесь, – произношу я, даже не пытаясь спрятать свою боль. – Я так устала от того, что от меня постоянно все скрывают. Я не ребенок.