Ба-ба-ах!
Твою мать! Огрело, словно тараном! Благо, удар пришелся по левому боку, по щиту.
Я вскинулся и узрел находившихся на том же, что и вчера пригорке кагара Адыка и его подручных. Рядом с всадниками застыло несколько фигур спешенных жрецов, во главе с молодым уродом, что едва не отправил меня на тот свет. В трансе, они колосились в едином ритме, словно спелая рожь, а он, подняв руку, уже сплетал новое заклятие, готовое шандарахнуть по мне со всей дури.
Ах так?
Протянув руку, я послал сразу три Огненных Кулака, призванных, если не уничтожить ублюдков, то хотя бы сбить концентрацию. И это удалось. Почему-то они не были готовы к такому развитию событий. Их предводитель сбросил недолепленное заклинание и был вынужден укрывать своих подручных щитами. Единый ритм нарушился, и толпа жрецов распалась на отдельные яростно жестикулирующие фигурки, а я получил возможность вернуться к битве.
Увы, но наш атакующий порыв быстро завяз в грязно-коричневом море бородачей. Эх, было бы у меня хотя бы вдвое больше Гончих, возможно, нам и удалось бы опрокинуть воинство кочевников, но нас было слишком мало, а их слишком много. Но ура нам! Накатывающий вал затормозил, затоптался, пытаясь переварить горстку смельчаков. Нуразги смешались, фланги загнулись внутрь, стараясь зайти нам в тыл. Лишь несколько десятков доскакало до дыры в стенах Дыры, но там их уже встретил частокол копий.
Раздались хлопки и то тут, то там, среди кочевников начали вырастать угловатые фигуры Боргов. Гончие, помня их опасность, пытались обходить их стороной, но те постепенно стекались к фронту и вступали в бой с моими собачками. То один, то другой сеящий смерть песик, скрывался под напором колышущейся масса врагов.
Сердце пело и звало «мочить казлов», но разум говорил иное: если я не хочу лишиться всех Гончих, то нужно отступать!
Я бросил взгляд на пролом и с радостью увидел, то Сидрах не терял время даром. Пока мы дрались на равнине, под защитой шеренги Черного Легиона, десятки Рабов и Бесов складывали из камней импровизированную стену. Она выросла уже на метр и с каждой минутой прибавляла в высоте. Не стоило надеяться, что она будет достойной заменой разрушенным вратам, но «кое-что» лучше, чем «ничего».
Что ж, пора валить!
Каст, каст, каст, каст… Я активировал Дрожь Земли и тут же выпустил три Огненных Кулака подряд, расчищая дорогу…
Поверхность ощутимо дрогнула. Нуразги в ужасе отхлынули от Шарика и, не устояв на ногах, бухнулись наземь, а огненные шары прорубили широкие просеки средь наших врагов.
«На восток!» — отдал я мысленный приказ, и мы попытались выйти из боя.
Но не тут-то было! Дорогу преградило сразу двое Боргов. В отличие от покатившихся по земле гаваков и людей, их Дрожь Земли ничуть не смутила. Широко расставив корявые ноги, они медленно раскручивали руки-хлысты в ожидании, когда же мы подъедим поближе.
Черт! Как не вовремя! Но промедление смерти подобно! За мною уже группировались мои песики, и лишь Шарик и Барбосса могли стать тем броневым кулаком, что расчистит выход. Обычные Гончие Хаоса слишком уязвимы для копий кочевников.
А, была, ни была! Вперед!
Бац! Бац! Бац! Сразу несколько ударов чудовищных хлыстов, чьей силы хватает для того, чтобы вскрыть бок Гончей вместе с ребрами, ударили по мне и моему бычку.
О яйца Экибастуса, я едва усидел! От одного я увернулся, от второго щит получил огромную вмятину, а та пара, что досталась Шарику, раскрошила ему половину брони на левом боку.
У меня замерло сердце, когда бычок, издав скорбный рев, зашатался и приготовился грохнуться наземь. Внутри что-то хрустнуло и заклекотало… Но подарок Зога рано было списывать со счетов. Превозмогая боль, Шарик вздыбился, заставив меня судорожно схватиться за рога, и ударом копыт снес одного из Боргов.
Не желая отставать от своей скотинки, я нанес второму Сокрушающий удар, что расплющил его полукаменную башку в покатый блин.