Жестокая болезнь

Я включаю широкоэкранный телевизор в своем кабинете на чердаке и переключаю местные каналы. Такое обыденное действие кажется мне чуждым, простое созерцание экрана телевизора усиливает мое беспокойство, как будто драгоценное время тратится впустую.

Это чувство может быть просто адреналином из-за последних девяноста шести часов — или тревогой, что мне скоро предстоит принять важное решение.

Я останавливаюсь на новостном канале, заставляю себя сесть. И смотрю.

Второй раунд:

Самой сложной частью плана было пронести складной нож с ДНК Эриксона в пентхаус Брюстера в «Плазе». Огромная цена на мансарду обеспечивает наилучшие меры безопасности, и я не могла просто сама пронести оружие и подложить его.

Мне пришлось поручить одному из головорезов Брюстера разобраться с этим. К счастью, недели, которые я провела, выслеживая тогда Эриксона, совпали с расписанием команды Брюстера. Я знала, по крайней мере, о трех клубах для джентльменов, где любили бывать его парни.

Мгновение колебалась, прежде чем стереть с рукояти ножа свои отпечатки, затем в одном сексуальном и педантичном приватном танце перед головорезом положила нож в портфель, который вскоре был на пути в пентхаус. Как раз во время двухдневного обыска.

Как только была установлена связь с убийством Эриксона, детективам стало легче связать других жертв с Брюстером с помощью банковских записей и метаданных.

Которые я сфабриковала.

Например, Рейли Стаффорд, который, как известно, пристрастился к наркотикам. Рейли оплачивал свои поставки, работая посредником в одной из группировок Брюстера, занимавшихся наркотиками в колледже. И Калеб Фостер, финансовый консультант в другой фирме, которого Эриксон назначил ответственным за один из оффшорных счетов Брюстера. И Кристофер Монро, владелец автосалона высокого класса, через который Брюстер отмывал деньги. А кто консультант автосалона? Эриксон Дейвернс.

Что выглядит примерно так: Эриксон украл крупную сумму денег у своего клиента, что дало Брюстеру мотив для его убийства. Другие убийства были зачисткой со стороны Брюстера, дабы убедиться, что любые сомнительные связи между ними устранены.

Если бы это была одна из моих работ мести, я бы назвала ее «Заварушка вокруг гангстера».

Возможно, тогда я придумала бы что-нибудь получше. Мое чувство юмора сильно пострадало с тех пор, как появились эмоции.

Хотя, по словам Ванессы, она предпочитает более нежную и выразительную версию своей дочери. Поскольку Ванессу Вон не «смеют выгонять из ее города», она отказалась уезжать, когда я умоляла. Поэтому я внимательно наблюдала за ней, поужинала, сэкономив кучу денег на перелет.

Я сказала, что адвокат убедил меня залечь на дно до окончания расследования. Посмотрела ей прямо в глаза — зеленые самоцветы, отражающие мои собственные, — и призналась, что произошедшее в переулке было самообороной, и я, наконец, смирилась с правдой.

После того, как я согласилась сходить к ее психотерапевту, в мире светских львиц и их кровожадных отпрысков все снова стало хорошо.

Кажется, это все, чего хочет мать — чтобы ее ребенок был в безопасности и… счастлив.

Странно, все эти годы между нами был какой-то разлад, а мне нужно было лишь показать, насколько я благодарна.

Сближение с мамой было, честно говоря, самой странной частью всего этого кошмара. Надеть костюм стриптизерши и станцевать приватный танец с гангстером? Без проблем. Поужинать с мамой и сказать ей спасибо? Мир перевернулся с ног на голову.

Мое внимание привлекает журналистка на экране, когда в титрах появляется имя Брюстера. Я нажимаю на кнопку, чтобы включить звук.