Любовный контракт

― Целый выходной день! Боже мой, что мы будем делать с такой свободой?

― Мы должны что-то придумать… ― Тео хлопает ресницами. ― Иначе мы потратим его впустую.

― Я знаю, что мы должны сделать. ― Риз заходит на кухню и откусывает огромный кусок от одного из свежеиспеченных черничных кексов Тео.

Я выхватываю у него из рук вторую половину кекса и отправляю ее в рот.

― Кто сказал, что ты приглашен?

Риз ухмыляется, энергично работая челюстью.

― Я, конечно.

Гениальный план Риза — провести день на пирсе Санта-Моники. Изголодавшись по нормальной еде за последние три месяца, он уничтожает два хот-дога, бургер, холодный лимонад и фанел-кейк¹⁷, а затем сблевывает тридцать восемь долларов еды в ближайший мусорный бак после третьего катания на Pacific Plunge.

Я ожидал, что Тео испугается, но она удивила меня тем, что сразу же встала в очередь на самые высокие американские горки.

― Ты уверена? ― Спрашиваю я, глядя на конструкцию, которая выглядит так, будто ее спроектировал пьяный шарманщик задолго до появления современных стандартов безопасности.

― Я не боюсь. ― Тео подмигивает мне. ― На американских горках нет акул.

Несмотря на это, она выглядит немного нервной, когда мы приближаемся к началу очереди.

― Передумала?

― Ни за что! ― Она хватается за перила обеими руками. ― Я сделаю это.

Никто не давит на Тео, чтобы она прокатилась, но очевидно, что она пытается что-то себе доказать. Ее губы бледнеют, а колени трясутся, но она все равно забирается в кабинку.

Когда наша шаткая вагонетка взбирается на первый подъем, Тео бросает на меня обеспокоенный взгляд.

― Ты боишься?

Я бы не сказал, что боюсь американских горок, но они заставляют меня нервничать. Дело в полном отсутствии контроля, мне даже не нравится ездить в чужих машинах, не говоря уже о поезде из жестяных банок, мчащемся по деревянным рельсам.

Но боюсь?