― Мне не будет больно, ― говорю я, в основном для того, чтобы он почувствовал себя лучше.
На самом деле я понятия не имею, что будет со мной. Мы уже столько всего сделали, что я даже не представляю… Я не могу предсказать концовку так же, как не могу предсказать, что будут носить люди на Родео Драйв в 2080 году.
Но я уже не чувствую такого ужаса.
Эта неделя была одной из лучших в моей жизни. Я приготовила несколько самых вкусных блюд за всю свою жизнь, и съела их под звездами в компании моих новых любимых людей. Мне не пришлось часами стоять в пробках в своей дерьмовой машине или даже посещать свою дерьмовую квартиру. Вместо этого я занималась с Салли в его спортзале, спала на матрасе с эффектом памяти, играла в криббидж с его отцом на ступеньках заднего крыльца, читала стопку старых триллеров Стеллы в мягкой обложке, пила вино и играла с Салли в Марио до двух часов ночи.
И что самое приятное, я ни разу не заплакала. Ни из-за разочарования в работе, ни из-за обиды на Ангуса, ни из-за неоплаченного счета, ни из-за дерьмового свидания.
Это была чудесная неделя, которая доставила мне больше радости, чем я могла себе представить.
Думаю, основное отличие заключалось в том, что я ни разу не почувствовала себя одинокой. Салливан всегда был рядом, через две двери в коридоре или на расстоянии телефонного звонка.
И, возможно, мне стоит быть в ужасе от того, что все, что у меня есть — это еще пара дней. У моего счастья есть срок годности; рано или поздно это закончится. И Риз, наверное, прав: когда это случится, я буду чертовски опустошена.
Но я уже была несчастна.
Теперь, по крайней мере, у меня будет одна невероятная неделя воспоминаний.
Я бы ни за что не отдала ее назад.
И я приму все дополнительные дни, которые мне подарят. Даже если я знаю, что это временно. Даже если будет чертовски больно, когда все закончится.
Теперь я смирилась с этим. Потому что это лучше, чем если бы это вообще не произошло.
Салливана не так легко убедить. У него все еще страдальческое выражение лица.
― Риз может быть прав. Если Ангус поймет, что ты ему солгала…
― Он не узнает.
Салли сжимает челюсть, размышляя, засунув руки в карманы.
Наконец он говорит:
― Ты ничего не сказала Мартинике?
― Нет, конечно, нет. Я обещала тебе, что не скажу.
ebooksa