― Вот почему я делаю то, что делаю, все, что делаю… чтобы показать ему, что я в порядке, мы в порядке, мы со всем справимся. Потому что если он увидит, что у нас все отлично, то ему не придется продолжать причинять себе боль…
Слова вылетают слишком быстро. Мои руки лежат на руле, все тело твердое, как дерево, болезненное, напряженное…
― Не я должен был заботиться обо всех. Я был мудаком, засранцем. Ты знала меня… ты знаешь, каким я был.
Мягкая рука Тео касается моего бедра.
И мне тут же становится легче, мое тело, которое казалось таким напряженным, расслабляется.
― Это случится, ― говорит она. ― Риз получит свое шоу. Твой отец выздоровеет. И ты никогда не был неудачником, Салли.
Тео знает, каким я был.
Агрессивным. Злым. Даже до смерти мамы.
Во мне всегда жил дьявол, который уравновешивал ангела на плече моего брата. В подростковом возрасте дьявол брал верх.
Мне стыдно за то, как я вел себя тогда. Я не мог себя контролировать.
Я беру Тео за руку, на этот раз осторожно.
― Мне очень жаль. Что в школе я так с тобой обращался.
Она смотрит на меня, ее глаза широко распахнуты и светятся. Она поднимает наши соединенные руки и прижимается губами к моей ладони, накрывая мою руку, словно пряча поцелуй.
― Спасибо, ― говорит она. ― Это было так давно, и это совсем неважно, но мне все равно приятно. Это глупо?
― Нет. ― Я качаю головой, улыбаясь ей.
― Разве это не забавно… ― тихо говорит Тео, ее кожа светится в серебристом свете, мерцающем на воде, а глаза глубокие и призрачные. ― Я боялась тебя. Но даже тогда я хотела, чтобы ты поговорил со мной…
Ее рука игриво гладит меня по бедру.
В полумраке, с откинутыми назад волосами, она выглядит юной и невинной и как никогда похожа на ту Тео, которую я знал, застенчивую, нежную и такую соблазнительную…
Я не могу не почувствовать себя немного прежним Салли.
Низким и хриплым голосом я говорю: