― Ты меня слышал.
Он действительно не может в это поверить. На те деньги, о которых идет речь, Ангус мог бы купить что угодно…
Кроме этого.
― Я люблю ее, ― говорю я. ― И я не собираюсь с ней расставаться, ни сейчас, ни когда-либо. Если она захочет продолжить работать на тебя, это ее выбор. Но я скажу ей, что она должна уволиться, потому что ты не ценил ее ни минуты, пока она работала на тебя. Я не собираюсь повторять твою ошибку.
Ангус тупо смотрит на меня. Он все еще не понимает.
Я поворачиваюсь к нему спиной и оставляю его там, на земле, которая была бы идеальна для мечты Ангуса, если бы он только мог это увидеть.
ГЛАВА 37
Тео
Всю ночь я проплакала на плече Мартиники. Утром я знаю, что должна сделать.
Сначала я напишу Ангусу заявление об уходе. Я дам Салли еще один день, чтобы заключить сделку, но после этого я уволюсь. Мне плевать, что я разорена и мне негде жить, я больше не буду работать на Ангуса.
Затем я отправляюсь на очень долгую прогулку. Я иду до пирса Санта-Моники, до самого конца, и сижу, свесив ноги над океаном, наблюдая, как волны разбиваются о сваи.
Я сижу так до тех пор, пока солнце не поджаривает мои плечи, а ноги не замерзают. Все это время я думаю, что сказать Салливану.
Когда я достаю телефон, чтобы отправить ему сообщение, он вибрирует в моей руке, так сильно меня напугав, что я чуть не роняю его в океан. Пальцы дрожат, когда я отвечаю.
― Салли?
― Где ты? ― спрашивает он.
Я говорю ему. Он отвечает:
― Уже еду, ― и кладет трубку.
Я встаю и медленно иду обратно по пирсу, сердце бешено колотится. Это мой шанс, возможно, единственный шанс рассказать Салливану правду.
Я вижу его темную фигуру, выходящую из залитой солнцем машины, и начинаю бежать. Он поворачивается. Взгляд, озаривший его лицо, все, что мне нужно, чтобы броситься в его объятия.
Он обнимает меня до тех пор, пока у меня не перехватывает дыхание, и наконец ставит меня на землю.