Рот Себастьяна открыт. Я вижу, что он понимает решение, которое я приняла здесь, на этой улице, между моим братом и его. На этот раз я выбрала семью Себастьяна вместо своей собственной. Я сделала все, что могла, чтобы исправить свои ошибки. Но именно Адриан заплатил за это.
Себастьян обнимает меня и крепко прижимает к себе. Честно говоря, немного сильно, потому что мое плечо все еще горит и ноет там, где Родион ударил его, снова разорвав швы. Но мне все равно, я лучше почувствую боль, если она придет вместе с теплом его рук.
— Спасибо тебе, — говорит Себастьян мне на ухо.
— Как ты это сделала? — с любопытством спрашивает Аида. — Ты сбросила его с крыши? Ты застрелила его?
Видя, как я морщусь, Себастьян говорит:
— Оставь ее в покое, если она не хочет говорить об этом.
Я все еще чувствую, что чертовски многим обязана Аиде за то, что она так легко простила меня, поэтому я все равно отвечаю.
— Я застрелила его, — говорю я. — Но было близко. Это я чуть было не переступила через край.
Я вижу страх на лице Себастьяна. Он держит меня крепче, чем когда-либо, как будто драка на крыше — это то, от чего он все еще может защитить меня сейчас, а не что-то законченное и в прошлом.
— Я, блять, не могу в это поверить, — говорит он. — Я имею в виду, я думаю, что могу. Я видел тебя, когда ты злилась. Но, Господи Иисусе, Елена, он гребаный людоед…
— Это не был мой любимый полдень, — говорю я.
Когда мы входим в больницу, медсестра, судя по состоянию всех нас, сильно подозревает, что мы здесь просто, как посетители. Даже Каллум и Аида выглядят растрепанными и грязными, несмотря на то, что мы прибыли, когда бой почти закончился.
Медсестра неохотно выдает нам наши бейджики и позволяет подняться на верхний этаж. Двое людей Себастьяна охраняют лифт и коридор. Тот, что повыше, говорит Себу: — У него закончилась операция. Он в комнате с Камиллой.
Мы все спешим по коридору, стараясь вести себя тихо на случай, если Неро все еще спит.
Но когда мы заглядываем, он сидит в постели, бледный и худой, но на удивление бдительный.
— Почему вы все выглядите хуже, чем я? — говорит он.
— Енин мертв, — говорит Себ в качестве объяснения. — Он сжег дом дотла.
—
— Да, — кивает Себ. — Прости. Я вроде как позволил ему.
— Ну и черт, — говорит Неро.