Я чуть не наступаю на Адриана.
Он лежит в грязной, вытоптанной траве на лужайке перед домом. Его волосы уже совсем не светлые, потому что большая их часть выгорела. Вся правая сторона его лица и тела обуглена. Я вижу дымящиеся остатки веревки вокруг его левого запястья и кусок сломанного стула, к которому он был привязан.
Он смотрит на меня, один глаз опухший, закрытый, другой ясный и окрашенный в особый фиолетовый оттенок.
— Пожалуйста… — хрипит он.
Я осматриваюсь на землю. В дюжине ярдов от нас валяется брошенный автомат Калашникова. Я поднимаю его, хромая обратно к моему врагу еще раз.
Я направляю ствол прямо ему между глаз, мой палец сжимается на спусковом крючке.
— СЕБАСТЬЯН!!! — кричит кто-то.
Не кто-то.
Елена.
Я бы узнал ее голос где угодно.
Я застыл на месте. Каждый импульс моего мозга кричит мне убить Адриана, сделать это сейчас. Он бы застрелил меня, если бы ему снова представился шанс. Он застрелил бы любого, кого я люблю. Он может даже застрелить Елену.
Но как только Елена оказывается рядом со мной, мой мозг теряет контроль. Мое тело берет верх. Оно поворачивается к ней, без раздумий или выбора, как цветок, поворачивающийся к солнцу.
Она выглядит грязной, безумной, поцарапанной и избитой. В копоти, в разорванной и окровавленной одежде. И все же она так красива, что я едва могу это выносить.
Ее прекрасные глаза устремлены на мое лицо, наполненные слезами и мольбой ко мне.
— Пожалуйста, Себастьян, — умоляет она. — Пожалуйста, не убивай его… Я умоляю тебя. Пожалуйста, не надо.
Винтовка все еще направлена на ее брата.
Я поклялся себе, что не остановлюсь. Я поклялся, что буду машиной.
Но мое сердце трепещет, непроизвольно сжимаясь в груди, чем ближе Елена подходит ко мне.
— Пожалуйста, — шепчет она.
Я сгибаю пальцы, чтобы убедиться, что все еще контролирую свою руку.