– Прости, я не специально! – твердо произнесла я. – И кричать я не хотела.
Он молча кивнул, даже не подняв головы.
– Я просто волновалась за вас очень.
На этот раз никакой реакции.
– И я… правда не хотела бы смотреть на это. Мне…
– Тебя никто и не заставит, – отрезал Радим.
Альгидрас тряхнул головой, отбрасывая волосы с лица. Еще в первый раз увидев его, я обратила внимание, что волосы юноши гораздо короче, чем у других воинов. У большинства они достигали плеч, Альгидрас же выделялся стрижкой, если этим словом можно назвать то, что остается на голове после применения ножа. Или чем они тут стригутся? Но ему, видимо, и такая длина мешала.
– Головой не дергай, – хмуро произнес Радим. – Рана вскроется.
Только тут я заметила на шее Альгидраса плотную повязку. А ведь, едва взглянув на него, я поняла, что что-то не так. Не могла Радимова рубаха прикрывать ему горло. Она же велика и должна сползать с плеч. Так, выходит, он… ранен? А я с ним тут спорю, на него кричу.
– Ты ранен? – вырвалось у меня, прежде чем я успела задуматься.
Альгидрас снова, как в первую нашу встречу, совсем по-детски сморщил нос, явно не зная, как ответить. От сложного выбора его избавило появление Добронеги.
Добронега была бледной и осунувшейся. Поверх простого платья на ней был повязан измятый фартук, и я даже думать не хотела, что пятна на нем могут быть пятнами крови. Мне вдруг пришло в голову, что кроме погибших в этом бою наверняка были и раненые, а значит, эти несколько часов у Добронеги выдались не самыми простыми. Злата тут же бросилась навстречу, помогла свекрови развязать фартук, откинула его в сторону и что-то тихо зашептала. Мать Радимира устало улыбнулась и бросила взгляд на сына, потом на Альгидраса. После этого повернулась ко мне.
– Проснулась?
Я молча кивнула.
– Рука как?
В самом деле, не могла же я надеяться, что Добронега об этом не узнает. Наверняка повязку накладывала именно она. Да и отвар в меня вливала тоже. Ведь корабль Радимира вернулся не сразу.
– Что с рукой? – тут же раздался вопрос Радима.
– Ничего, – я попыталась улыбнуться. – Просто поранилась.
– Когда? – прищурился Радим.
– Немножко стрелой… у ворот… – пробормотала я, стараясь так же, как Радим, дернуть плечом: мол, пустяки все это, не стоит разговоров.