— Поэтому многие города отказались от храмов. Только в Варавии до сих пор сохранилась эта традиция. Уж очень они боятся пустыни. Хотя, как мы видим, песок обошел храмы и продолжает наступать на земли.
— М-да, не помогают вам Боги.
— А тебе помогает твой Бог? — взъерепенился Ур. — Попроси его вернуть тебя домой, а мы посмотрим.
Гриша погладил Бонапарта по загривку, посмотрел вдаль и кивнул:
— Помогает. Здесь я стал совсем другим и многое понял. Когда он вернет меня обратно, то…
— Если вернет, — ехидно поправил его Ур.
— Нет. Когда!
***
После полудня они дошли до болота. Как и говорил Вазарон, песок поглотил некогда губительную топь. Высохшие кочки с желтой травой торчали повсюду, насколько хватало глаз.
— Вот это да, — выдохнул Ур. — Как же врут наши карты! После того, как мы убьем демона, я выпрошу у наместника Табита людей, чтобы исследовать нашу землю. Горная гряда состоит не из трех гор, плодородные земли Варавии намного уменьшились, а самое опасное и непроходимое болото высохло. Что же будет дальше? Мужчины станут женщинами и начнут носить платья?
— Ты уже носишь платья, — усмехнулась Назифа.
— Это не платье!
В первое время они шли, проверяя землю, прежде чем наступить. Друзья не забыли о зыбучих песках, поглотивших верблюдов. Однако вскоре привыкли и перестали проверять.
— Я в одном свитке вычитал, что если умыться мочой в затмение, то годков десять можно сбросить, — сказал Ур.
— Ересь какая, — фыркнул Гриша.
— Ты думаешь, сколько мне лет, а? — хитро сощурился он.
Юноша внимательно посмотрел на библиотекаря и отметил глубокие морщины на лбу и между бровей, паутину мелких возле глаз и губ, дряблую шею, худощавое тело и потемневшие зубы.
— Ну-у, скажем пятьдесят пять — шестьдесят, — прикинул Гриша, но увидев ошарашенный взгляд тут же исправился. — Вернее, около пятидесяти пяти. Не больше пятидесяти пяти… Пятьдесят три?
— Мне сорок два! — возмущенно воскликнул Ур и зашагал вперед, бормоча себе под нос.
Назифа осуждающе поцокала языком и покачала головой: